"Ирвин Уэлш. Преступление (Crime)" - читать интересную книгу автора

в грудь. -. Верно, Рэй?
Леннокс криво улыбается.
- Нет, Жеребец, это тебе каледонские туманы перспективу застят. - Билл
Риордан ничуть не обижен.
- А как же Йейтс, Джойс, Беккет, Уайльд? - вмешивается Труди. -
Ирландцы внесли огромный вклад в западную культуру.
Джинджер достаточно пьян, чтобы смеяться над Труди в открытую.
- Эти чуваки нашему соловью и в подметки не годятся. Я о Робби Вернее
говорю. Согласен, Рэй?
- Вот уж меня в этот спор не надо втягивать.
- Прекрати, - кричит Долорес, кулачком пихая Джинджера в грудь. - Я
сама ирландка. И датчанка. И шотландка.
У меня дедушка со стороны отца из Килмарнока.
"Килмарнок" она произносит как "Кил-мир-нок".
- Вовремя старик эмигрировал, - поддразнивает Джинджер, добрея на
глазах.
Леннокс стращается к Риордану.
- Наверно, в Нью-Йорке на службе несладко приходилось?
Риордан не спешит соглашаться.
- Сейчас, Рэй, Нью-Йорк уже не тот, что раньше. Но я не жалею, что всю
жизнь служил в полиции. Ни о едином дне не жалею.
- Как, должно быть, в Нью-Йорке опасно, особенно по сравнению с
Британией. На каждом шагу вооруженные банды. - Труди бросает быстрый взгляд
на Леннокса, ежится.
На сей раз Риордан машет рукой, даже не дослушав.
- Вот уж не хотел бы я работать в британской полиции без револьвера.
Труди щелкает зубами. Леннокс знает эту привычку, индикатор
нервозности.
- Но разве тогда опасность не увеличивается? По-моему, если
правонарушителю известно, что полицейский вооружен, вероятность, что он сам
задействует оружие, куда выше. Вы, наверно, не одного и не двух человек
подстрелили. Я права?
Риордан добродушно улыбается Труди, опускает бокал.
- Деточка, я за все годы службы никогошеньки не подстрелил. Хотя
работал в самых опасных кварталах - Бруклине, Бронксе, Квинсе. Можете сами
список продолжить. Я вам больше скажу: я не знаю ни одного копа, который бы
в человека стрелял. За двадцать пять лет я только дважды вынул револьвер из
кобуры.
Труди чуть ли не мурлычет, игра в юное создание и убеленного сединами
дядюшку явно затянулась. Перед Ленноксовым мысленным взором список
приглашенных удлиняется на два пункта.
- Ох, опять разговоры о работе, - ворчит Долорес. - Девочки, пора
оставить мальчиков одних. - Долорес поднимается, пластиковый стул скрежещет
по плиточному полу. Джессика следует ее примеру. Труди с минуту колеблется,
явно предпочла бы общество двоих пожилых мужчин и одного помоложе обществу
двух пожилых женщин, но понимает, что по протоколу шотландских шовинистов на
сегодня запланировано дружеское общение, и идет в гостиную.
Джинджер выгибает шею, убеждается, что раздвижные стеклянные двери
плотно сомкнулись.
- Потому что теперь в полиции все не так. - Джинджер проглатывает