"Ирвин Уэлш. Преступление (Crime)" - читать интересную книгу автора

Анжелиной Джоли. Оба журнала лежат на столе. Оба об отношениях между
мужчиной и женщиной: у одного в фокусе день счастья, у другого - годы
неуверенности, размолвок и измен. Леннокс еще в самолете пролистал этот,
второй. У Дженнифер Энистон сейчас, кажется, роман, опять с актером, имени
его Леннокс не запомнил. Труди указывает на фото.
- Ей, наверно, было очень тяжело. Вот и лишнее подтверждение: счастья
за деньги не купишь. - Труди смотрит на Леннокса, тот успел поймать
вопросительный взгляд официанткии заказал еще два "Морских бриза". - Но у
нас-то с тобой все хорошо, правда?
- А? - Леннокс пытается вспомнить последний достойный фильм с Брэдом
Питтом. Приходит к выводу, что римейк
"Одиннадцати друзей Оушена" совсем неплох.
- Что ж, спасибо за вотум доверия! Мы всего-то решили провести вместе
остаток жизни! - Труди сверлит Леннокса взглядом. Леннокс внезапно видит,
какой она станет в старости. Она будто перенеслась на сорок лет вперед.
Труди швыряет записную книжку на стол. - Хоть бы притворился, что тебе
интересно!
Дженнифер Энистон и Анжелина Джоли. Разные женщины. Разные лица, разные
тела.
Тело, выброшенное на камни к подножию утеса, казалось неестественно
маленьким. Странно, что тогда Леннокс не думал об этом свойстве смерти. То
есть он думал, но мысли еще не переросли в навязчивую идею. Леннокс
вспоминает Леса Броуди, друга детства. Они с Лесом, бывало, стреляли чаек из
духовых ружей. Подстрелить чайку и подстрелить голубя - не одно и то же. Лес
держал голубей. Убитая чайка уменьшается в размерах, сходит на нет, как
проколотый воздушный шар. Разница между мертвым телом взрослого и мертвым
телом ребенка (до Бритни Ленноксу не случалось видеть мертвых детей) - в
несостыковке у тебя в голове. А может, ты просто впервые осознаешь, какой
крохой на самом деле была погибшая.
У Леннокса снова учащается сердцебиение, ладони потеют. Он вымучивает
несколько глубоких вдохов. Синюшный трупик с печатью потусторонности - всего
лишь тело; Бритни больше нет; важно только одно - отдать под суд мерзавца,
который ее убил. Но сейчас воображение шутит с Ленноксом шутки: он видит,
как глаза Бритни вылезают из орбит, как сосудики на веках наливаются кровью,
когда насильник, проникая в плоть, стискивает хрупкое горло, выжимает жизнь,
как воду, ради скоротечного удовлетворения.
Человеческая жизнь в обмен на оргазм.
Так ли происходило на самом деле, как ему видится? Образы полезли,
когда Леннокс попытался представить ужас девочки, последние секунды перед
смертью. Но, может, не было ни выпученных глаз, ни набухших сосудиков?
Может, просто воображение заполняет лакуны?
Нет. Они нашли видеокассету. Ленноксу не следовало ее смотреть. Но
явился Гиллман, уставился на экран, и от снятого Мистером Кондитером в лице
у него ни один мускул не дрогнул. И Леннокс, как главный следователь по
делу, вынужден был усесться рядом со своим подчиненным и медленно убивать
собственную душу.
Он думал о мгновении до спуска курка, когда чайка уже на мушке.
Вечность до выстрела; тошнотворная опустошенность после, когда чайка,
маленькая, бездыханная, валяется на асфальте или на камнях в устье Форта, в
Сифилде.