"Ирвин Уэлш. Порно" - читать интересную книгу автора

зависать на Кингз-Кросс, когда я предлагал пойти в клуб и развести там
каких-нибудь богатеньких кретинов. Да, я себя чувствую слабым. Чем старше
становишься, тем большей роскошью становится эта слабость.
Но ладно, хватит грузиться. Я хорошо отработал смену и сейчас сижу в
баре в Сохо с живенькой милой девицей в костюмчике по имени Рэйчел. Она
работает в рекламной конторе, и у нее только что закончилась важная
презентация, которая прошла хорошо, так что Рэйчел, понятное дело, уже не
совсем в кондиции, потому что презентация прошла нормально, и она постоянно
твердит "О черт". Я поймал ее взгляд в баре, обмен улыбками и комплиментами
состоялся, что называется, честь по чести, и я забрал ее из пьяной компании.
Жалко только, в моей квартире в Айлингтоне сейчас ремонт, и мне пришлось
остановиться у друга - в жутком клоповнике. Спасибо, Господи, что сейчас на
мне костюм от Армани; отдал за него жуткие деньги, но он того стоит. Я
предлагаю поехать к ней в Кэмден, но она говорит:
- О черт, у моей соседки сегодня какое-то сборище.
Так что мне ничего другого не остается, и я скрепя сердце называю адрес
в восточном районе водителю мини-такси. Парень хотя бы не кочевряжится и
везет, куда сказано. А то эти кретины-таксисты обычно туда не ездят, а если
и соглашаются ехать, то смотрят на тебя, как злоебучие работники из
социальной службы - и все это за счастье стрясти с тебя двадцатник за
какие-то пять-шесть миль. Даже арабы и турки, и те не везут меньше чем за
пятнадцать фунтов.
Исподлобья поглядываю на эту самую Рэйчел, расчетливо заполняя паузы в
разговоре. А эти паузы говорят о том, что она все больше и больше
разочаровывается - с каждым кварталом, который мы проезжаем. И все-таки она
довольно разговорчива, и, борясь с похмельными последствиями уик-энда, я
вдруг понимаю, что мне трудновато поддерживать разговор. Кроме того, когда
первое усилие сделано и ты знаешь, что все уже на мази, накатывает эдакая
апатия. Ты уже поймал свою рыбку, вы с ней остались наедине, и к чему теперь
эти условности... они только в напряг... Ты заводишь какой-то пустой
разговор и съезжаешь на шуточки Бенни Хилла. И теперь самое трудное - это
слушать, но это и самое важное. Это важно, потому что я вижу, что ей хочется
притвориться, что во всем этом есть некий шик, что это (хотя бы в
потенциале) больше, чем просто перепихон, больше, чем просто животная
похоть. А на самом деле мне хочется ей сказать: "Заткнись, сука, и снимай
быстро свое шмотье. Мы с тобой больше не увидимся никогда, и если наши
дорожки все-таки пересекутся, мы прикроем свое смущение безразличной
гримасой. И я с отвращением буду думать о звуках, которые ты издавала, когда
я тебя ебал, и о сожалении у тебя на лице на следующий день. Но зато ты
запомнишь меня надолго, потому что хорошее забывается быстро, а плохое
запоминается".
Но я, разумеется, ничего этого не скажу, и вот мы уже поднимаемся вверх
по лестнице в мой клоповник, я извиняюсь за бардак и выражаю искреннее
сожаление, что все, что я могу предложить ей выпить, - это бренди, а когда
она спрашивает, отвечаю:
- Да, Рэйчел, настоящий эдинбургский. - Я несказанно счастлив, что у
меня нашлась нераспечатанная коробка настоящих стаканов для бренди.
- Ой, здесь так мило. Я однажды была в Эдинбурге, на Фестивале, пару
лет назад. Мы тогда здорово повеселились, - сообщает она мне и рассматривает
коробки с кассетами.