"Герберт Уэллс. Необходима осторожность" - читать интересную книгу автора

излишним после всего, что с ней произошло, но у него была своя цель.
- Мы будем держать отель в Корнуэлле для герцога и его друзей, -
объяснил он, - и дела у нас пойдут на славу.
Таким путем она получила богатый ассортимент солидной мебели, остатки
которой еще сохранились у нее. Кроме картин. От этого хлама она
отделалась. Славное время скоро кончилось. Муж изменился к ней. В Лондоне
произошел большой скандал с Fin de Siecle'м, и он стал дурно к ней
относиться. Однажды он заявил ей, что она невыносимо растолстела и что
лучше заниматься любовью с коровой, чем с ней.
- Я стараюсь как могу, - ответила она. - Если ты мне скажешь, что я
должна делать...
Потом весь Fin de Siecle снялся с места и, словно стая скворцов, улетел
за границу.
- Веди дело сама, дорогая, пока все не уляжется и я не вернусь. И,
главное, откладывай для меня деньги, - сказал муж.
И она, по-прежнему изумляясь, осталась без всяких средств в большом
мрачном отеле, который приобрел после этих событий такую сомнительную
репутацию, что все боялись подходить к нему. Она выпуталась как сумела и
переехала в Лондон; произведения искусства она продала тайным скупщикам и
частным коллекционерам, а сама, удовлетворяя свою давнишнюю затаенную
склонность к приличию и добродетели, вступила в небольшую баптистскую
общину на Кэмден-хилле, принадлежащую частным баптистам. Она не любила
курильщиков, ненавидела пьющих и среди баптистов чувствовала себя как рыба
в воде. Она старалась похудеть, воздерживалась почти от всякой пищи, кроме
кексов и гренков в масле за чаем да легкой закуски между завтраком, обедом
и ужином. Но с каждым днем она все больше толстела и все тяжелей дышала, и
слегка озадаченное выражение ее лица еще усилилось. Как вы сами понимаете,
она испытывала огромную потребность делиться с кем-нибудь фантастическим
запасом непристойных наблюдений, которые ей довелось накопить за свою
жизнь. И нетрудно представить себе, какой находкой она была для м-сс
Тьюлер и какой находкой м-сс Тьюлер была для нее.
Но при всем том, если бы у нее не было этой манеры затихать под конец
фразы так, что только губы шевелились, а голоса не было слышно, и при этом
фиксировать собеседника невинным, серьезным, вопрошающим взглядом своих
голубых глаз, у м-се Тьюлер в голове было бы ясней.
- Иногда я не могу взять в толк, где у нее начало, где конец, -
жаловалась м-сс Тьюлер; впрочем, в действительности от нее ускользал
именно конец. Ей хотелось узнать ради своего Ненаглядного, в чем
заключаются страшные опасности, подстерегающие беззащитного юношу,
высмотреть это в широко раскрытых глазах под приподнятыми бровями. Она
жаждала подробностей, а слышала следующее:
- Я иногда думаю, что не было бы хороших, так не было бы и плохих.
Потому что в конце концов понимаете...
- Сами-то они не так уж много могут сделать...
- Знаете, милая, мы ведь не спруты, у которых кругом только руки да
ноги...
- Герцог часто шутил: "Весь мир - театр..."
М-сс Тьюлер пошла в Публичную библиотеку и с помощью библиотекаря
отыскала у Бартлетта в "Распространенных цитатах":