"Герберт Уэллс. В бездне" - читать интересную книгу автора

в случае надобности оборвать канат, вот и все.
Он испытал поразительнейшее приключение.
- Вы думали, что я не найду там ничего, кроме ила, - сказал он. - Вы
смеялись над моими исследованиями, а я открыл новый мир!
Он рассказывал бессвязно, то и дело забегая вперед, так что невозможно
передать этот рассказ его собственными словами. Но мы попытаемся изложить
здесь все им пережитое.
Сначала было очень скверно. Пока разматывался канат, шар все время
бросало из стороны в сторону. Эльстед чувствовал себя, как лягушка,
посаженная в футбольный мяч. Он не видел ничего, кроме крана и неба над
головой да по временам - людей, стоявших у борта. Невозможно было угадать,
куда кувыркнется шар. Ноги у Эльстеда вдруг поднимались кверху, и он
пробовал шагнуть, но тут же летел вниз головой, а потом катался, ударяясь
о стенки. Аппарат какой-нибудь другой формы был бы удобнее шара, но не
выдержал бы огромного давления в морских глубинах.
Внезапно качка прекратилась, шар выровнялся, и, поднявшись, Эльстед
увидел вокруг зеленовато-голубую воду, слабый свет, струящийся сверху, и
стайку каких-то крохотных плавающих существ, стремившихся, как ему
показалось, к свету. Пока он смотрел, становилось все темнее и темнее, и
вода вверху стала темной, как полуночное небо, только зеленее, а внизу -
совсем черной. А маленькие прозрачные существа начали слабо светиться и
мелькали мимо окна зеленоватыми змейками.
А ощущение падения! Ему вспомнился первый момент спуска в лифте, только
ощущение было более длительным. Попробуйте представить себе, что это
такое! Тогда и только тогда Эльстед раскаялся в своей затее. Он увидел в
совершенно новом свете грозившую ему опасность. Он подумал о больших
каракатицах, обитающих, как известно, в средних слоях воды, об этих
тварях, которых иногда находят полупереваренными в желудке кита, а порой
они плавают по воде, дохлые и объеденные рыбами. Что, если такое чудище
схватится за канат и не отпустит?
А действительно ли хорошо проверен часовой механизм? Но хотел ли он
сейчас падать дальше или возвращаться наверх - не имело ровно никакого
значения.
За пятьдесят секунд снаружи стало темно, как ночью, только луч его
лампы то и дело ловил какую-нибудь рыбу или тонущий предмет, но он не
успевал разглядеть, что именно. Один раз ему показалось, что он видит
акулу. А потом шар начал нагреваться от трения о воду. Эта опасность была
в свое время упущена из виду.
Сначала Эльстед заметил, что вспотел, а потом услышал под ногами
шипение, становившееся все громче, и увидел за окном множество мелких,
очень мелких пузырьков, веером взлетавших кверху. Пар! Он пощупал окно -
оно было горячее. Он включил слабую лампочку, освещающую внутренность
шара, взглянул на обитые войлоком часы рядом с кнопками и увидел, что
опускается уже две минуты. Ему пришло в голову, что стекло в люке может
лопнуть от разности температур; он знал, что температура воды на дне
близка к нулю.
Потом пол шара словно прижало к его ногам, рой пузырьков снаружи стал
редеть, а шипение уменьшилось. Шар слегка закачался. Стекло не лопнуло, не
прогнулось, и он понял, что опасности, связанные с погружением, во всяком
случае, позади.