"Герберт Уэллс. В бездне" - читать интересную книгу автора

- Я с самого начала сомневался в прочности стекла, - неожиданно сказал
он Стивенсу.
- Господи! - вырвалось у Стивенса. - Неужели вы думаете...
- Гм! - многозначительно промычал Уэйбридж.
- Я и сам не очень верю в вычисления, - с сомнением произнес капитан, -
так что не совсем еще потерял надежду.
И в полночь пароход все кружил вокруг того места, где погрузился шар, а
белый луч прожектора шарил по волнам, то замирая на месте, то снова жадно
протягиваясь вперед над водной пустыней, смутно мерцающей под звездами.
- Если люк не лопнул и не раздавил его, - сказал Уэйбридж, - так это
еще хуже, тогда, значит, испортился часовой механизм, и он сейчас жив
где-то там внизу, в пяти милях от нас, в темноте и холоде, запертый в этом
своем пузыре, там, куда еще не проникал луч света, куда еще не заглядывал
человек с того дня, как были сотворены воды. У него нет пищи, он мучается
от голода и жажды и с ужасом думает о том, умрет ли он от голода или
задохнется. Что же с ним будет? Аппарат Майерса, вероятно, скоро
перестанет действовать. Сколько времени он может работать?
- Боже ты мой! - воскликнул он. - Какие же мы крохотные существа! Какие
дерзкие бесенята! Там, внизу, целые мили воды, ничего, кроме воды, и
вокруг нас безбрежный простор, а над нами небо... Бездны!
Он протянул вперед руки, и в тот же миг белый лучик беззвучно скользнул
по небу, замедлил ход, остановился, стал неподвижной точкой, словно в небе
появилась новая звезда. Потом он соскользнул вниз и затерялся среди
колеблющихся отражений звезд, в белой дымке морского свечения.
При виде этого Уэйбридж так и замер с протянутой рукой и открытым ртом.
Он закрыл рот, опять открыл его и от нетерпения замахал руками. Потом он
повернулся, крикнул первому вахтенному: "Эльстед показался!" - и бросился
к прожектору.
- Я видел шар! - кричал он. - Там, по правому борту! Свет у него
включен, и он только что выскочил из воды. Наведите туда прожектор. Мы
должны увидеть его, когда он будет качаться на волнах.
Но им удалось найти исследователя только на рассвете. Они чуть не
наткнулись на шар. Кран повернули, и сидевшие в шлюпке матросы прикрепили
шар к цепи. Когда он был поднят на палубу, люк отвинтили, и несколько
человек заглянули внутрь шара, где царила темнота. (Электрическая лампа
предназначалась для освещения воды вокруг шара и была полностью
изолирована от главной камеры.)
Внутри шара было очень жарко, и резина по краям люка размягчилась. На
нетерпеливые вопросы не последовало ответа, в камере все было тихо.
Эльстед лежал неподвижно, скорчившись на дне. Судовой врач вполз внутрь и,
подняв Эльстеда, передал его матросам. В первый момент нельзя было
сказать, жив он или умер. Лицо его в желтом свете корабельных ламп
блестело от пота. Его снесли в каюту.
Скоро выяснилось, что он жив, но находится в состоянии полного нервного
истощения и к тому же весь в синяках от тяжелых ушибов. Ему пришлось
пролежать неподвижно несколько дней. Прошла неделя, прежде чем он смог
рассказать о своих приключениях.
Едва он обрел дар речи, как заявил, что намерен опять спуститься на
дно.
- Необходимо изменить конструкцию шара, - сказал он, - чтобы можно было