"Герберт Уэллс. Царство муравьев" - читать интересную книгу автора

и болтали. Однажды ночью они танцевали с девушками-креолками, которых
вполне устраивал бедный испанский язык Холройда без прошедшего и будущего.
Но это были отдельные яркие просветы на фоне долгого унылого течения реки,
вверх по которой их тянули мерно стучавшие моторы. На всем судне, от кормы
и, пожалуй, до самого носа, царило веселое и соблазнительное языческое
божество в образе большой винной фляги.
На каждой стоянке Жерилло все больше и больше узнавал о муравьях и
постепенно проникся интересом к своей миссии.
- Это совсем новый вид муравьев. Мы должны стать - как это у вас
называется? - энтомологами. Муравьи очень крупные. Пять сантиметров, а
попадаются и побольше! Просто смешно: нас послали ловить насекомых, словно
мы обезьяны... Правда, они пожирают страну... - Тут капитан взорвался: -
Представьте, вдруг возникнут какие-нибудь осложнения с Европой, а я торчу
здесь... Скоро мы будем в верховьях Рио-Негро, а пушка моя бездействует.
Он потер колено и задумался.
- Люди, которые здесь танцевали, пришли из других мест. Они потеряли
все, что имели. Однажды среди бела дня на их дома напали муравьи. Все
выбежали на улицу. Знаете, когда появляются муравьи, каждый должен удирать
поскорей, и дом захватывают муравьи. Если вы останетесь, они сожрут вас.
Понимаете? И вот через некоторое время люди вернулись. Они говорили:
"Муравьи ушли". Но муравьи вовсе не ушли. Люди пытались войти в дом -
чей-то сын отважился. И муравьи на него напали.
- Набросились всем роем?
- Укусили его. Он тут же выскочил из дому и с воплем побежал. Бежит без
оглядки прямо к реке, кидается в воду и топит муравьев. Вот так-то... -
Жерилло замолчал, наклонился к Холройду и, глядя на него своими томными
глазами, постучал костяшками пальцев по его колену. - В ту же ночь он
умер, как будто был ужален змеей.
- Отравлен? Муравьями?
- Кто знает? - Жерилло пожал плечами. - Может быть, они его очень
сильно искусали... Когда я принимал это назначение, я думал, что буду
сражаться с людьми. А муравьи - они приходят и уходят. Человеку тут нечего
делать.
Капитан часто потом заводил разговор с Холройдом о муравьях. И всякий
раз, как им случалось плыть мимо любого, даже самого крошечного жилья,
затерянного среди водного простора, солнечного света и далеких деревьев,
Холройд, сделавший уже кое-какие успехи в языке, мог различить все чаще
повторяющееся слово "Sauba" [вероятно, на каком-то смешанном наречии
означает "муравей"]. Оно преобладало над остальными.
Теперь и Холройд начал испытывать интерес к муравьям, и по мере
приближения к месту назначения этот интерес становился все острее. Жерилло
неожиданно оставил свои прежние темы, а лейтенант-португалец стал
разговорчив. Он знал кое-что о муравьях, пожирающих листья, и делился
своими познаниями. Все, что слышал от него Жерилло, он передавал иногда
по-английски Холройду. Он рассказывал ему о маленьких муравьях-работниках,
которые образуют целые полчища и сражаются, о больших муравьях -
командирах и вождях, которые заползают человеку на шею и кусают в кровь.
Рассказывал, как они обгрызают листья и откладывают яйца, и о том, что
муравейники в Каракасе достигают иногда сотни ярдов в поперечнике... Два
дня подряд трое мужчин обсуждали, есть ли у муравьев глаза. На вторые