"Герберт Уэллс. Анна-Вероника" - читать интересную книгу автора

"теоретиками" срезам он относился с глубоким презрением. Может быть, с их
помощью и можно было решать целый ряд вопросов, но они были толсты и
неровны, просто убогие поделки. И все-таки в этом мире, неразборчивом и
упорствующем в своих заблуждениях, эти господа получали всякие отличия...
Читал он мало, главным образом бодрящие, легкие романы с названиями,
где фигурировал цвет, например, "Красный меч", "Черный шлем", "Пурпурная
мантия", тоже чтобы "отвлечься". Читал он их обычно зимними вечерами,
после обеда, при чтении присутствовала Анна-Вероника; ее всегда сердило,
что он старается пододвинуть лампу как можно ближе к себе и занять ногами
в потертых пестрых туфлях из оленьей кожи всю каминную решетку.
Иногда она удивлялась, зачем ему нужно так много "отвлекаться". Его
любимой газетой была "Таймс"; он начинал ее читать за утренним завтраком,
нередко сердясь вслух, и уносил с собой, чтобы закончить в поезде, поэтому
дома не оставалось никакой газеты.
Иногда Анне-Веронике приходила мысль о том, что ведь она знавала его и
тогда, когда он был гораздо моложе, но день следовал за днем, и каждый
следующий сглаживал впечатления от предыдущего. Все же она, конечно,
помнила, что, будучи еще девочкой, видела его не раз в теннисных брюках, и
он очень ловко въезжал на велосипеде в ворота и подкатывал к подъезду. В
те времена он помогал жене, когда она возилась в саду, и околачивался
поблизости, когда она, взобравшись на лестницу, забивала в стену буфетной
гвозди для ползучих растений.
Анна-Вероника была в семье самой младшей, и ей пришлось жить в доме,
который, по мере того, как девочка росла, становился все малолюднее и
тише. Мать ее умерла, когда ей было тринадцать, сестры - обе намного
старше ее - повыходили замуж, одна - подчинившись воле родителей, другая -
вопреки этой воле; оба брата давно не жили дома, поэтому она очень ценила
отца и старалась как можно больше получить от него. Но он был не из тех
отцов, от которых можно многое получить.
Его взгляды на девушек и женщин были сентиментальны и не слишком
содержательны: он считал, что либо это создания, в отношении которых
современный словарь чересчур бледен, и поэтому они чаще всего весьма
нежелательно желанны, либо слишком хороши и чисты для жизни. Так он делил
разнообразных представительниц женского пола на две упрощенные категории,
не считаясь со всеми промежуточными разновидностями. Он находил, что эти
две категории нельзя смешивать даже в мыслях, их следует держать как можно
дальше друг от друга. Женщины - сосуд скудельный, они созданы либо для
почитания, либо для бесчестья, и притом это хрупкие сосуды. Он никогда не
желал иметь дочерей. Каждый раз, когда у него рождалась дочь, он прятал
свое огорчение от жены, прикрываясь особенной нежностью и экспансивностью.
Но в ванной комнате отводил душу и ругался со страстной искренностью. Это
был настоящий мужчина, не способный на горячие отцовские чувства, и он
любил свою темноглазую, изящную, румяную и деятельную маленькую жену с
подлинной страстностью. Однако ему всегда казалось (хотя он никогда не
позволял себе высказать эту мысль вслух), что столь поспешное увеличение
семейства является как бы некоторой неделикатностью с ее стороны. Он
решил, что его два сына должны сделать блестящую карьеру, и при всех
обычных человеческих отклонениях и задержках дело к тому и шло. Один
служил гражданским чиновником в Индии, другой работал в быстро
развивающейся машиностроительной промышленности. А о дочерях, как он