"Стенли Вейнбаум. Миры "Если" (фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

потерял все. Отныне я не буду об этом жалеть.
- Именно это, - торжественно возвестил профессор, - и
есть вклад ван Мандерпутца в дело человеческого счастья. Го-
ворят, что самые печальные слова - это: "А ведь все могло
быть иначе". Это уже неверно, мой дорогой Дик. Ван Мандер-
путц доказал, что нужно говорить: "А ведь могло быть и ху-
же".
Было уже очень поздно, когда я вернулся домой, из-за чего
поздно встал и так же поздно явился в контору. Мой отец со-
вершенно напрасно завелся и, как обычно, переборщил, говоря,
что я никогда и никуда не приходил вовремя. Он забыл о том,
что когда-то будил меня и тащил за собой. И вовсе ни к чему
было с иронией напоминать, что я опоздал на "Байкал", Я на-
помнил ему о катастрофе лайнера, а отец холодно ответил,
что, будь я на борту, корабль наверняка опоздал бы и не
столкнулся с британским транспортником. Также не к месту бы-
ло замечание, что когда мы с ним выбрались на несколько не-
дель в горы, поиграть в гольф, даже весна запоздала. Это уж
не моя вина.
- Диксон, - закончил он, - ты не имеешь ни малейшего по-
нятия, что такое время. Совершенно никакого.
Я вспомнил разговор с ван Мандерпутцем, и в голову мне
тут же пришел вопрос.
- А ты, отец, имеешь о нем понятие?
- Разумеется, - сурово ответил он. - Несомненно, имею.
Время, - сказал он тоном оракула, - это деньги.
Ну как можно спорить с такими взглядами?
Впрочем, его слова обижали, особенно, если вспомнить о
"Байкале". Может, я и опаздываю, но разве мое присутствие на
борту могло предотвратить катастрофу? В некотором смысле я
становился ответственным за смерть тех сотен пассажиров и
членов экипажа, которых не удалось спасти. Эта мысль мне
совсем не нравилась.
Конечно, если бы они подождали меня еще пять минут, или
если бы я успел вовремя, и корабль улетел по расписанию, а
не с опозданием на пять минут, или если...
Если! Слово это напомнило мне ван Мандерпутца и его субъ-
юнктивизор - миры "если", странные, нереальные миры, сущест-
вовавшие вне действительности, не в прошлом и не в будущем,
а сейчас и все-таки вне времени. Где-то среди этих эфирных
бесконечностей была одна, представляющая мир, возникший, ес-
ли бы я успел на лайнер. Нужно было только позвонить ван
Мандерпутцу, договориться с ним, а потом - просто проверить.
Однако это было нелегкое решение. Скажем, оказалось бы,
что я виноват - разумеется, не перед законом, здесь не было
признаков преступной небрежности или чего-то подобного, и
даже не морально ответственен, поскольку никоим образом не
мог тогда предвидеть, что мое присутствие или отсутствие мо-
гут так существенно повлиять на жизнь и смерть пассажиров.
Это была просто ответственность, и все же я не хотел этого