"Маргарет Уэйс и Трейси Хикмэн. Второе поколение. Сын Китиары" - читать интересную книгу автора

раз приходили свататься - невесты тогда были все наперечет, но я всем
отказала. В деревушке меня прозвали за это гордячкой, а я просто еще не
встретила того, кого смогла бы полюбить.
Нельзя сказать, чтобы я была счастлива. Да и немногие были счастливы
тогда, за несколько лет до войны. Никто не знал. Какую участь им готовит
судьба, и никто не чувствовал себя уверенным в завтрашнем дне.
Тика вошла с подносом. Над кружками поднимался пар, в зале запахло
липовым цветом. Тика пристроилась рядом с. мужем и протянула ему кружку с
отваром. Он отставил ее в сторону и, кажется, тотчас же забыл про нее.
- Продолжайте, моя госпожа.
- Не надо звать меня госпожой - я никогда не была ею. Я была просто
ткачиха. Однажды, когда я, как обычно, сидела за станком, кто-то
постучался ко мне в дверь. Я открыла. Сначала я подумала, что передо мной
мужчина, но в следующий миг разглядела, что у моих дверей стоит молодая
женщина в одежде воина. На бедре у нее висел длинный меч, а темные волосы
были коротко острижены.
Тика взглянула на мужа - речь шла, безусловно, о Китиаре. Но лицо
Карамона оставалось неподвижно.
- Она хотела просить меня о чем-то - наверное, принести воды, - но
прежде чем успела сказать хоть слово, рухнула без чувств прямо мне под
ноги.
Я втащила ее в дом. Она была очень плоха. Я поспешила позвать одну
старуху ведунью, она лечила меня когда-то. Это было до того, как целители
Мишакаль вернулись в наши края, и деревенские травницы лечили всех сами,
как могли.
Когда я пришла с ведуньей, женщина - она назвалась Китиарой - уже
пришла в себя. Она попыталась встать с постели, на которую я ее уложила,
но была слишком слаба. Старуха осмотрела ее и велела больше не пытаться
встать. "Это просто лихорадка, - сказала Китиара. - Дайте мне
какое-нибудь снадобье от жара, и я пойду дальше". - "Это не лихорадка, и
ты это знаешь сама, - ответила ей ведунья. - Ты ждешь ребенка, и, если
не полежишь смирно хотя бы короткое время, у тебя будет выкидыш".
При этих словах Карамон сделался бледен, как скатерти на его столах.
Тика, не глядя, поставила на пол свою кружку - у нее задрожали руки. Она
крепко сжала запястье мужа, и он взглянул на нее с благодарностью. А
всадница продолжала рассказ:
- "Иного это отродье и не заслуживает!" - крикнула Китиара и
принялась браниться и сыпать проклятиями - я никогда не слышала таких
слов ни от одной женщины. Я не знала, что и думать, но старуху все это
ничуть не смутило: "Ты непременно потеряешь это отродье, но при этом
умрешь и сама!"
Китиара пробормотала что-то насчет того, что не слишком доверяет
суждениям беззубых старых ведьм, но подчинилась - она и в самом деле была
очень больна. Ведунья хотела увезти ее в свой дом, но я сказала, что сама
буду ухаживать за ней. Может, это было и глупо, но я чувствовала себя
такой одинокой... и к тому же в вашей сестре было что-то такое, что
заставляло восхищаться ею.
Карамон мрачно кивнул.
Сара неловко улыбнулась и пожала плечами:
- Она была сильна и независима, она была такой, какой, возможно,