"Роберт Уоррен. Приди в зеленый дол" - читать интересную книгу автора

зиму, и...
- Можно мне его увидеть? Я бы хотел с ним поговорить.
- Он уехал в Паркертон, - сказала она. - Он починил машину. У него дела
в Паркертоне, и он привезет оттуда продуктов.
- Покажи мне его комнату.
Не отвечая, она повернулась и пошла назад в прихожую, а оттуда в
коридор, который вел в пристроенное крыло. В комнате стояли старинная
ореховая кровать, комод красного дерева с мраморной крышкой и пятнистым от
времени зеркалом в резной раме, возле кровати - старый раскладной стул и на
стуле старая электрическая лампа без абажура. В окне было разбито одно из
стекол и вместо него вставлен кусок картона, весь в разводах от дождя. В
стенном шкафу не было дверцы. Ее заменял кусок мешковины, подвешенный
наподобие занавески.
Маррей подошел и поднял ее. В шкафу на плечиках висел пиджак в крупную
серую и черную клетку, с ватными плечами.
- Хороший материал, - сказал Маррей, щупая ткань. - Дорогой. - Потом
добавил: - Сшит на заказ. - Он посмотрел на внутренний карман, потом
воротник, пытался отыскать монограмму владельца, но не нашел.
- Перекуплен, конечно, - сказал он.
Затем осмотрел пару шерстяных брюк, висевших под пиджаком. Нагнулся и
поднял одну из лакированных туфель. Внутри была напихана газетная бумага, а
кожа смазана чем-то вроде вазелина.
- Нога у него небольшая, - сказал он. - Он и роста маленького?
- Нет, - сказала она. - Он высокий. Крупный мужчина.
- А в чем он поехал?
- Мне жалко было смотреть на него, как он работает в городском
костюме, - сказала она. - Я нашла ему: старые Сандеровы вещи и подкоротила.
Он хоть и крупный, но меньше Сандера. - Она помолчала, потом добавила: -
Сидят, правда, не очень хорошо. Но для работы годятся.
- Ты его кормишь или он сам себе готовит?
- Я его кормлю, - сказала она. - Как же его не кормить, раз он
работает? Но сама с ним не ем. Я ем там, с Сандером. Тебя ведь это
интересовало?
- Послушай, Кэсси, - сказал Маррей, надеясь, что голос его не
подведет. - Не сердись, что я тебя расспрашиваю. Ты знаешь, как я
интересуюсь всем, что происходит с тобой и с Сандером. У меня нет других
интересов в жизни, и...
- Интересуешься? Тогда погляди на меня! Гляди, гляди! Я же старуха. А
он молод. Могу я понравиться молодому мужчине, а? Ведь ты же к этому
клонишь? Что ж не глядишь?
Через силу, преодолевая страх и неловкость, он взглянул на ее бледное
безразличное лицо, линялую коричневую куртку, устало опущенные плечи.
- Когда-то и я была молода, - говорила она теперь тихонько, вяло и уже
не обращалась к нему, - но только это очень быстро прошло, и я стала
старухой. Сразу. Без перехода. У других людей это бывает постепенно, а у
меня - будто кто-то дунул, и облетела моя молодость, как одуванчик.
- Ш-ш! Замолчи, - потребовал Маррей хриплым шепотом. - Перестань.
Никакая ты не старуха.
Она рассмеялась.
- Что-то ты вроде переменился в лице? - сказала она, снова рассмеялась