"Джозеф Уэмбо. Новые центурионы (о полиции Лос-Анжелоса)" - читать интересную книгу автора

совести: таковы обычаи; пока что только один не в меру серьезный и
бдительный молодой полицейский по имени Килтон остановил машину перед
заведением, где Сержу пришлось раскошеливаться за табак.
Поболтав вместо оплаты с хозяином магазина несколько минут, Гэллоуэй
вернулся и бросил сигареты Сержу на колени.
- Как насчет кофе? - спросил Гэллоуэй.
- Удачная мысль.
Напарник развернулся и вырулил к маленькому ресторанчику на Четвертой
улице. Припарковав автомобиль на пустой стоянке, он сделал погромче звук
приемника и вышел из машины, оставив дверцу открытой, чтобы слышать радио.
- Привет, детская мордашка, - сказала из-за стойки искусственная
блондинка с обесцвеченными волосами и смешно нахмурилась, что явно не шло
ее глазам.
Если чем-то и славятся мексиканцы, так это своими шевелюрами, подумал
Серж. Какого дьявола понадобилось ей портить волосы химией?
- Добрый день, Сильвия, - сказал Гэллоуэй. - Познакомься вот, мой
напарник, Серж Дуран.
- Que tal, chicano [привет, чикано (исп.)], - сказала Сильвия, разливая
по чашкам дымящийся кофе, за который Гэллоуэй и не подумал заплатить.
- Привет, - сказал Серж, отхлебывая маленькими глотками обжигающий кофе
и надеясь, что опасный риф им обойден.
- Чикано? - повторил Гэллоуэй. - Разве ты чикано, Серж?
- А ты как думал, pendejo? [негодяй (исп.)] - И Сильвия хрипло
рассмеялась, обнажив золотую коронку на верхнем клыке. - С таким-то именем
- Дуран!
- Будь я проклят, - сказал Гэллоуэй, - будь я проклят, если не принял
тебя за ирландца! Ну прямо вылитый пэдди...
- Малыш, он самый настоящий huero [тухлый, испорченный (исп.)], -
сказала Сильвия, наградив Сержа кокетливой улыбкой. - И почти такой же
беленький, как ты сам.
- Может, поговорим о чем-нибудь другом? - спросил Серж, больше злясь на
себя из-за своего смущения, чем на этих двух ухмыляющихся идиотов. Он
твердил себе, что вовсе и не стыдится того, что родился мексиканцем,
просто быть англос - или таковым прикидываться - куда как удобнее. Вот он
и был им последние пять лет. После смерти матери он наезжал в Китайский
квартал всего несколько раз, причем один из них тогда, когда, получив
двухнедельный отпуск, прибыл туда, чтобы вместе с братом ее похоронить. Но
уже через пять дней, окончательно одурев со скуки, возвратился на базу,
продав впоследствии свой неиспользованный отпуск военно-морскому флоту.
- Иметь напарника, умеющего говорить по-испански, - в том есть своя
выгода, - сказал Гэллоуэй. - Здесь ты можешь нам очень пригодиться.
- С чего ты взял, что я говорю по-испански? - спросил Серж, изо всех
сил стараясь не злиться и казаться веселым.
Сильвия как-то странно посмотрела на него, убрала с лица улыбку и
вернулась к мойке, где ее поджидала горка грязных чашек и стаканов.
- Выходит, ты один из тех чиканос, что ни бум-бум в испанском? -
рассмеялся Гэллоуэй. - У нас уже есть один такой - Монтес. Его перевели в
Холленбек, а по-испански он болтает ничуть не лучше моего.
- А к чему он мне? Я достаточно хорошо управляюсь и на английском, -
ответил Серж.