"Дениел Уоллес. Крупная рыба" - читать интересную книгу автора

Покинув Джимсонов, мой отец отправился на юг, переходя от деревни к
деревне, от городка к городку, и в этих странствиях пережил множество
приключений и повстречал множество интересных и невероятных людей. Но у тех
его странствий была цель, умысел, как во всем, что бы он ни делал. За
прошедший год жизнь многому его научила, и теперь он надеялся еще больше
узнать о природе мира, поступив в колледж. Он слышал о городе, называвшемся
Оберн, в котором был такой колледж. В этот город он и держал путь.
Он прибыл туда под вечер, усталый и голодный, и нашел комнату в доме
одной старой женщины, которая пускала постояльцев. Она накормила его и
уложила спать. Он проспал три дня и три ночи, а проснувшись, вновь
почувствовал себя полным сил, свежим и отдохнувшим. Он поблагодарил старую
женщину за приют и в ответ предложил помочь ей всем, чем может.
Случилось так, что у этой женщины был только один глаз. Другой,
стеклянный, она каждый вечер вынимала перед сном и клала в чашку с водой,
которую ставила на тумбочку возле кровати.
А дело было в том, что за несколько дней до того, как мой отец
постучался к ней, ватага юнцов ворвалась в дом старой женщины и украла ее
глаз, и вот она сказала отцу, что будет очень благодарна, если он только
сможет найти и вернуть ей ее глаз. Мой отец тут же поклялся, что исполнит ее
просьбу, и тем же утром отправился на поиски глаза.
День был прохладный и ясный; мой отец шагал вдохновленный надеждой.
Город Оберн получил свое название от поэмы
Это было лицо человека, за которого моя мать едва не вышла замуж.


Смерть моего отца. Дубль 2

Вот как это происходит. Старый доктор Беннет, наш семейный доктор,
появляется из комнаты для гостей и тихо прикрывает за собой дверь. Он старее
старого и похож на серединку яблока, долго пролежавшую на солнце. Он
присутствовал при моем рождении и уже тогда был стар. Мы с матерью сидим в
гостиной и ждем его приговора. Вынув стетоскоп из ушей, он смотрит на нас.
- Я бессилен что-либо сделать, - говорит он. - Очень сожалею. Если
хотите проститься с Эдвардом или что-нибудь сказать ему, сейчас, пожалуй,
самое... - Он что-то неслышно бормочет.
Мы ожидали чего-то подобного, такого окончательного приговора. Мы с ней
вздыхаем, испытывая одновременно скорбь и облегчение, чувствуя, как тело
расслабляется, и обмениваемся одинаковым взглядом, тем единственным в жизни
взглядом. Я слегка поражен тем, что этот день наконец пришел, поскольку,
хотя доктор Беннет около года назад давал ему год жизни, он умирал так
долго, что мне стало казаться, что это будет продолжаться вечно.
- Наверно, я должна зайти первой, - говорит мать. Вид у нее разбитый и
измученный, улыбка безжизненная и какая-то спокойная. - Если не возражаешь.
- Нет, - говорю я. - Иди ты, а потом...
- Если что-нибудь...
- Хорошо. Просто дай знать.
Она вздыхает, встает и заходит, как лунатик, к нему, оставляя дверь
приоткрытой. Доктор Беннет, чуть сгорбившись, словно его кости размягчились
к старости, с безучастным видом стоит посредине гостиной в мрачном изумлении
перед силами жизни и смерти. Через несколько минут мать возвращается,