"Дениел Уоллес. Крупная рыба" - читать интересную книгу автора

Но он, конечно, не позволил им. Не позволил спасать его жизнь. Ни один
человек, будучи такой цельной личностью, как твой отец, - а таких мало,
Уильям, очень мало, и они редко встречаются, - не принял бы подобную помощь,
даже если речь шла бы о жизни и смерти. Потому что как бы он тогда мог жить
в мире с самим собой, если, конечно, вообще остался бы жив, зная, что своей
жизнью навечно обязан другим, зная, что не принадлежит себе?
И вот, продолжая истекать кровью и волоча сломанную в двух местах ногу,
Эдвард нашел метлу и принялся подметать лавку. Затем взял швабру и ведро,
потому что в спешке совершенно забыл о своих открытых ранах, из которых
обильно текла кровь, и не видел, пока не закончил подметать, что по всей
лавке остались следы крови. И он принялся отмывать их. Отчищать. Стал на
колени и тряпкой оттирал следы, а старик, его жена и маленькая дочка
смотрели на него. Смотрели с ужасом. Благоговейным ужасом. Смотрели на
человека, который старается оттереть пятна собственной крови на сосновом
полу. Пятна не поддавались, не поддавались - но он продолжал тереть. Вот что
главное, Уильям: он продолжал и продолжал тереть, пока силы у него не
кончились, и тогда он упал лицом вниз, не выпуская из рук тряпку, -
замертво.
По крайней мере так они подумали. Они думали, что он умер. Они
бросились к телу: в нем еще теплилась жизнь. И представь себе сцену, как
твой отец описывал ее, мне она всегда почему-то напоминает Микеланджелову
"Пьету": мать, сильная женщина, приподняла его и, положив себе на колени
голову этого юноши, умирающего, молится за его жизнь. Казалось, надежд не
осталось. Но, когда остальные в тревоге окружили его, он открыл глаза и
сказал, может, последнее свое слово в жизни, он сказал старику, в чьей
лавке, как Эдвард сразу это понял, не было ни единого покупателя, сказал,
может, на последнем издыхании: "Рекламируй".
Бадди помолчал, слушая, как разносится по комнате эхо этого слова.
- То, что произошло дальше, как говорится, вошло в историю.
Твой отец поправился. Скоро он вновь был полон сил. Он пахал поля,
следил за садом и огородом, помогал в лавке. Ходил по окрестностям и
вывешивал небольшие объявления, приглашая всех в Деревенскую Лавку Бена
Джимсона. Между прочим, это была его идея - назвать лавку "деревенской". Он
считал, что так звучит более по-свойски, более привлекательно, чем просто
"лавка", и был прав. Тогда же твой отец придумал рекламный слоган "Покупаешь
одну вещь, вторая бесплатно". Всего пять слов, Уильям, однако они сделали
Бена Джимсона богатым человеком.
Он оставался у Джимсонов почти год, заработал небольшую сумму, тем
самым заложив основу своего будущего благосостояния. Мир раскрылся перед
ним, как прекрасный цветок. И как можешь видеть, - говорил он, обводя рукой
золотое и кожаное роскошество своего кабинета и легко кивая в мою сторону,
словно и я тоже был не более чем следствием легендарного отцовского
трудолюбия, - для парня из Эшленда, штат Алабама, он многого добился.


ЧАСТЬ ВТОРАЯ


Старая женщина и глаз