"Джон Уэйн. Малое небо (Сб. "Современная английская повесть")" - читать интересную книгу автора

волчок? Он сказал, что ему одиноко.
- Одиноко? - Анджела выпрямилась и посмотрела на мать. - Мы же все
время были с ним!
- Так он сказал.
- А жить одному, выходит, не так одиноко?
- Не знаю. Для меня это такая же загадка, как и для тебя.
- Мам, а он _один_ живет? - осенило Анджелу.
- Насколько мне известно, один, - с завидным самообладанием ответила
миссис Джири.
- Но ты не знаешь точно? Спорим, скоро выяснится, что он опять
собирается жениться. Может, на моей ровеснице. Мужчины ведь так обычно
поступают, да? Ох уж эти мужчины... Вот увидишь, как он стушуется, когда
станет знакомить меня с ней. Наверняка он тратит кучу денег и шикарно
одевает ее, так что она знает себе цену... Если бы мне новую юбку,
одну-единственную. А ты все тянешь, тянешь, целую вечность...
- Анджела, детка, - сказала миссис Джири, вставая со стула. - Зачем ты
клянчишь у меня кожаную юбку, она ведь в три-четыре раза дороже обычной, у
тебя в голове все перемешалось: юбка и сумасбродные фантазии о браке
твоего отца с пятнадцатилетней девчонкой, о вашем соперничестве и борьбе
за отцовскую любовь. Мне остается лишь сказать, что тебе пора в постель. В
твоем возрасте надо побольше отдыхать.


Дэвид лежал у себя наверху в спальне, натянув простыню до подбородка.
Он отчего-то проснулся, и теперь вот никак не удавалось заснуть снова. И
он решил поразмышлять о том, о сем. Ведь только ночью и можно подумать, а
днем - быстрей вставай, быстрей собирайся, быстрей беги в школу, торчишь
там целый день, потом домой за уроки, а там и спать пора. Дэвид ненавидел
такую жизнь; одно утешало - вечно так не будет. Это папа ему сказал.
Однажды, давным-давно, когда ему было лет семь или даже шесть, папа
заметил, что он ходит кислый, посадил к себе на колени и поговорил с ним.
"Знаешь, жизнь меняется, - сказал он. - Проходит несколько лет, и она
меняется, становится совсем другой. И нет такого несчастья, которое
длилось бы вечно. Так что шагай вперед, не унывай. Запомнил?" Дэвид
ответил "да" и вправду запомнил отцовские слова.
Комнату заливал мягкий свет ночника. Дэвид немного подумал об отце, но
очень скоро переключился на уток. Он часто ходил кормить их на круглый
пруд в парке. Неподалеку от пруда протекала речка, и утки иногда
разнообразия ради перелетали туда поплавать, но каждый раз возвращались на
свой пруд. Когда Дэвид был совсем маленьким, на пруд его водил кто-нибудь
из домашних, а теперь он ходит туда сам. На кухне у него был мешочек, в
который он собирал остатки хлеба и печенья; все это он уже делал сам.
Утки качались на воде, как игрушечные лодки. На самом деле там были
утки и селезни. Он знал про это. Только никогда не увидишь, как они
занимаются этим. Может, ночью, как люди. Самое удивительное в селезнях -
их окраска, перышки так и переливаются на свету, пока они плавают. Пятна
бензина на гладкой мутной воде. Заросли высохшего камыша зимой.
Почему так весело кормить уток? Бросишь им хлеба, и они начинают
отнимать его друг у друга, нырять за ним. Порой ему казалось, что
какой-нибудь утке почти ничего не доставалось; те, что проворнее и смелее,