"Хью Уайбру. Православная Литургия " - читать интересную книгу автора

волях во Христе. Он отказался принимать участие в политике империи,
направленной на примирение с монофиситскими общинами через проповедь
монофелитства, из-за чего был арестован, изувечен и отправлен в ссылку.

Максим был прежде всего монахом, монахом в традиции Евагрия
Понтийского. Он встал на защиту православного христологического учения не
только из догматических соображений, но и из чисто духовных - он считал, что
единство двух энергий и двух воль во Христе служит моделью единения нашей
души с Богом. Его монашеская духовность вскормлена аскетической и
мистической традицией отшельничества. В своем Тайноводстве он соединил ее с
литургической традицией церкви. В учениях Евагрия и Дионисия кроется
опасность - они могут оторвать литургический мистицизм от тайны Христа.
Максим неразрывно соотнес их друг с другом, и это одно из его великих
достижений.

Тайноводство он написал между 628 и 630 гг. по пути в Африку или сразу
по прибытии. Это первый из известных нам византийских комментариев на
литургию; принято считать, что он основан на константинопольском обряде.
Скорее всего, Максим писал для монахов. Чин божественной литургии он
трактует как средство мистического возвышения человека к единению с Богом,
щедро черпая из Оригена, Евагрия и Дионисия, на чью Церковную иерархию
ссылается дважды, причем один раз - чтобы сказать, что не намерен заново
рассматривать те вопросы, которые разрешил столь великий духовный учитель.
Но из этого уже традиционного материала он берет отдельные темы и свивает их
вместе, добиваясь весьма своеобразного синтеза.

Названием "Тайноводство" Максим показывает, что намерен вести своих
читателей к познанию тайны Бога, которая, хоть и сокрыта от нас, может быть
познана в откровении. Открывается она в мироздании, в Писании и в символике
литургии, а познать ее можно через созерцание. С его помощью разум проникает
сквозь символику обряда и постигает стоящую за этими символами реальность, и
точно так же в природе распознает истинное значение сотворенных вещей, а в
Писании - духовный смысл, содержащийся в тексте. Во всех трех случаях
созерцание - это деятельность человеческого духа, вызванная к жизни и
вдохновляемая Святым Духом.

В Тайноводстве Максим часто пользуется терминами "прообраз", "образ" и
"символ", чтобы указать на присутствие тайны. Эти слова кажутся более или
менее синонимичными. Для Максима, находящегося в русле платонической
традиции, символ - не столько знак отсутствующей реальности, сколько сама
реальность, присутствующая в символе, и на этой концепции как на фундаменте
он строит свою интерпретацию символики литургии и таинства. Интерпретацию
эту следует рассматривать в контексте того, как он понимает Божий замысел о
нашем искуплении. За прообразами, или предзнаменованиями, Ветхого Завета
следуют образы Нового, а они в свою очередь указуют на реальность, которая
осуществится в конце времен. Воплощение Слова есть источник обужения
человека, оно присутствует на всех стадиях божественного домостроительства,
усиливаясь с каждой его ступенью.

Максим первым из комментаторов дает толкование не только литургии, но и