"Хью Уайбру. Православная Литургия " - читать интересную книгу автора

становится символом союза души с божественным Словом и предвосхищает собою
тот совершенный союз, который, как мы ожидаем, свершится в конце времен. Не
только весь обряд, но и отдельные его стороны имеют символический смысл.
Например, алтарь становится символом нашего внутреннего поклонения Богу,
ладан - чистосердечных молитв. Епископ символизирует Христа; священники -
Авраама, Исаака и Иакова, а также апостолов; диаконы - семерых архангелов
Божьих. Преклонение колен выражает смирение и послушание, лобзание мира -
подлинную любовь. По мысли Оригена, христианский обряд исполняет все
предвосхищенное в Ветхом Завете, выражает духовное поклонение Богу, которое
нам подобает воздавать ему сейчас, и являет собою образ и предвосхищение
небесной литургии. Чтобы все это стало реальным, необходимо, чтобы участники
обряда были в него посвящены, знали его истинный, хотя и не лежащий на
поверхности смысл.

Учение Оригена о христианской тайне и о литургии как единственном
способе ее познать стало почвой, на которой выросла особая ветвь толкования
литургии и посвящения в нее. Получив дальнейшее развитие у Дионисия
Ареопагита в V в. и у Максима Исповедника в VII в., она была подхвачена и
окончательно оформлена в XV в. Симеоном Солунским.

3. IV в.

Вероучение и богослужение

В 313 г. Константин издал эдикт о веротерпимости, в корне изменивший
положение христиан в Римской империи. Начиная с этого времени Церковь стала
пользоваться покровительством императора, а самого Константина - хотя он и
крестился только перед смертью - на Востоке стали почитать равноапостольным.
Иконописные образы Константина и его матери Елены с найденным ею в
Иерусалиме крестом Господним можно встретить во многих византийских храмах
более позднего периода. Обретя благоволение Константина в начале века, к его
концу, в правление Феодосия I, христианство стало официальной религией
империи.

Императорское покровительство возымело для Церкви вообще и для ее
богослужения в частности непосредственные и весьма глубокие последствия.
Влияние императора скоро стало весьма ощутимым во всем, даже в сфере
вероучения. IV в. стал свидетелем яростных доктринальных схваток внутри
Церкви. В начале века александрийский пресвитер Арий поднял бурю, бушевавшую
полвека и потом еще долго вносившую смуту в христианский мир. Арий выступил
с учением о том, что Сын - не Бог, как Отец, но был сотворен, пусть даже как
самое первое и высшее из всех сотворенных существ. Подчиненность Сына Отцу
подразумевалась во многих раннехристианских писаниях и прежде. Но теперь,
когда такое утверждение было явно и недвусмысленно высказано, его восприняли
как удар в самое сердце христианской веры - спасение через Христа. Если не
Бог действовал во Христе, воссоединяя мир с собою, то мы не спасены. Ариане
манипулировали всевозможными соображениями типа "было время, когда его
(Сына) не было", защиту же учения, впоследствии определенного как
правоверное (ортодоксальное), возглавлял Афанасий, епископ Александрийский,
который применил термин "омоусиос" ("единосущный") в качестве формулы,