"Арсений Васильевич Ворожейкин. Солдаты неба " - читать интересную книгу автора

за собой грязный след копоти. Один даже развалился. Сильны наши пушки! Да и
два пулемета немалый добавок. Оставшиеся самураи, ошарашенные внезапной
гибелью своих, круто развернулись.
В то же время из тройки И-97, напавших на бомбардировщиков сверху, от
ответного огня стрелков с турельных пулеметов один самолет вспыхнул, а двое
вышли из боя.
Как приятно видеть поверженного противника!
Я тогда еще не знал, а малый опыт не мог подсказать, что ликовать в
небе так же опасно, как и вести воздушный бой без осмотрительности. Три -
пять секунд восторга, радости - и противник этим воспользовался: к напарнику
подобрались три истребителя, ко мне - пара. Для выхода из-под атаки нам
оставалось одно - резко вывернуться. Но за время этого короткого маневра
самураи могут ударить по СБ, уже вставшим на боевой курс.
Колонна в пятьдесят четыре бомбардировщика вот-вот должна нанести удар
по окопавшимся самураям на горе Баин-Цаган. Надо любой ценой удержать
вражеских истребителей хоть на полминуты, иначе прицельный бомбовый удар по
японцам будет сорван. Пока самураи бьются с нами, наши СБ должны успеть
сбросить бомбы.
Мы загородили бомбардировщиков своими самолетами, подставив себя
японцам. Мы были мишенями. И враг, чтобы пробить себе дорогу, торопился
расправиться с нами. Как мы ни старались защитить друг друга, японцам
удалось быстро разъединить нас, а потом я и совсем упустил из виду товарища.
Уклоняясь от огня, я маневрировал, но пули нет-нет да и хлестали по
мне. Я слышал их дробные удары по бронеспинке. Какой неприятный звук! Но я
ждал. Долго ждал. Секунды казались бесконечностью. От самолета летели хлопья
перкали и щепки, но "ишачок" все еще был послушен мне. Когда же стало
невмоготу продолжать эту "игру", я краем глаза глянул на СБ.
Они летели в прежнем боевом порядке, плотно и грозно. Только зенитные
разрывы сопровождали их. И наступил момент, которого я так ждал: посыпались
бомбы! Мне показалось, что мой самолет стал легче и маневренее, словно он
тоже освободился от бомб. К тому же на помощь СБ уже опешили наши
истребители.
Теперь можно и уйти из-под расстрела, но я увидел, что один
бомбардировщик, видимо подбитый зенитками, вывалился из строя и, дымя, начал
снижаться, неуверенно разворачиваясь назад. За ним мгновенно бросился
самурай.
Я круто рванулся на врага, чтобы защитить СБ. От перегрузки на миг
потемнело в глазах. Только на миг. Снова вижу противника. Две-три секунды
полета - и японец передо мной, на расстоянии выстрела. Целюсь. Очередь,
вторая... Посмотреть, что стало с самураем, не успел. В кабине сверкнул
огонь, брызнули искры, зазвенел и загрохотал металл. Мне показалось, самолет
разваливается. Сбит? "Не посмотрел назад", - досадовал я на себя и, вместо
того чтобы камнем провалиться вниз, зачем-то оглянулся. В хвосте - И-97! Он,
как бы в ответ на мой взгляд, еще раз окатил меня пулями.
Дым, запах бензина и огонь ворвались в кабину. Ожгло плечо. Стало душно
и жарко. Чтобы погасить пламя, резко кинул самолет вниз. Машина отвесно
устремилась к земле, но огонь не гас. Надо прыгать с парашютом.
Выводя самолет из пикирования, отстегнул привязные ремни.
А высота? Взгляд на землю. Она рядом. Прыгать нельзя. И тут встал мотор
и пропал огонь. Очевидно, его сдуло во время пикирования. Надо садиться.