"Любовь Воронкова. Герой Саламина " - читать интересную книгу автора

вниз. Потом прошли белые священные кони и священная колесница, на которой
невидимо восседало божество. За этой колесницей проехал сам Ксеркс и с ним
тысяча всадников, а за царем двинулось и все остальное войско, которое шло
через Геллеспонт без перерыва семь дней и семь ночей.
В это же время пошли и корабли по морю, направляясь к Сарпедонскому
мысу. Там, у фракийских берегов, они должны были ждать, когда подойдет
сухопутное войско.
Необозримые полчища неотвратимо надвигались на Элладу. Шли,
разделившись на племена, каждое племя в своей одежде, со своим оружием.
Персы в длинных штанах, в мягких войлочных шапках, в чешуйчатых панцирях, с
плетеными щитами, с короткими копьями, с акинаком на правом бедре. Киссии в
митрах - повязках, концы которых свисали у них по обе стороны лица.
Чернобородые ассирийцы в льняных панцирях, в медных, искусно сплетенных
шлемах, со щитами, копьями и деревянными палицами с железными шишками на
конце. Стройные длиннобровые бактрийцы с тростниковыми луками и короткими
бактрийскими копьями. Арабы из оазиса Дисоф в длинных, высоко подобранных
бурнусах, с луком за правым плечом. Мелкокудрявые ливийские эфиопы в
львиных и барсовых шкурах, с луками из пальмовых ветвей, с маленькими
камышовыми стрелами и копьями, у которых острия были сделаны из рога
антилопы. Смуглые индийцы в белых хлопковых одеждах и вместе с ними
восточные эфиопы. Эти носили на себе лошадиные шкуры, снятые целиком, над
ушами у них торчали лошадиные уши, а лошадиная грива развевалась на
затылке, как султан. Узкоглазые саки, скифское племя, в островерхих шапках,
с луками, кинжалами и сагариссами - обоюдоострыми боевыми секирами. Ливийцы
в кожаных одеждах и пафлагонцы в плетеных шлемах и сапогах, доходящих почти
до колена. Фракийцы в лисьих шапках и ярких одеждах, с дротиками, кинжалами
и пращами... Арии, каспии, хорасмии, согдийцы и все другие бесчисленные
азиатские племена.
Это пестрое войско тяжело и устало двигалось через фракийский
Херсонес, мимо Кардии. Оно привалило к реке Мелас и, как говорят древние
историки, выпило всю реку досуха. Повернув на запад, оно прошло мимо
Стенторийского озера, что во Фракии, и разлилось, как весеннее половодье,
по широкой Фракийской равнине.
Здесь на побережье стояло, охраняемое стражей, укрепление, оставленное
Дарием. Ксеркс расположился в этом укреплении. И, едва отдохнув, захотел
сосчитать свои войска.
Считали так: поставили десять тысяч воинов плотно друг к другу и
обвели чертой. По этой черте построили невысокую ограду, доходящую до
пояса, и потом в эту ограду вводили следующие десятки тысяч. Так и шел счет
этому громадному войску.
Потом Ксеркс торжественно проплыл на большом сидонском корабле, сидя
под золотым балдахином, по линии выстроившихся перед ним кораблей. Боевые
корабли стояли ровно, повернувшись к царю железными носами, готовые по
первому его знаку идти в сражение. И царь, любуясь своим флотом, успокоенно
думал о том, что в этой войне ему даже и потревожиться не придется - победа
была у него в руках.
Вечером, довольный и усталый, Ксеркс велел позвать к себе Демарата.
Демарат не замедлил явиться. Разлегшись на тугих шелковых подушках, с
кубком вина в руке, царь смотрел на него с иронической улыбкой.
- Демарат, мне угодно задать тебе вопрос. Ты эллин и, как мне