"Любовь Воронкова. Герой Саламина " - читать интересную книгу автора

- В свое время я не советовал твоему родителю, моему брату Дарию, идти
походом на скифов, - ответил Артабан, не глядя на царя, - а он меня не
послушал, и ему пришлось вернуться назад, потеряв много храбрых воинов из
своего войска. Так же и тебе я не советовал идти против людей, которые
доблестнее скифов и, как говорят, одинаково храбро сражаются и на суше и на
море. Но и тебе и мне явилось во сне видение, которое потребовало, чтобы мы
выступили в поход. Пусть же, о царь, то, что обещало это видение, сбудется
лишь так, как мы оба этого желаем. Что до меня, то я все время полон
страха, тем более что я вижу - у тебя есть два страшных врага.
Ксеркс резко обернулся к нему, его черная борода дрогнула, блеснув
тугими завитками.
- Странный человек! - гневно сказал он. - О каких страшных врагах ты
говоришь? Разве ты считаешь, что эллинское войско сильнее моего? Или наши
корабли хуже их кораблей? Или и то и другое? Если, по-твоему, наша военная
сила недостаточна, надо как можно скорее набирать еще одно войско!
Артабан покачал головой:
- О царь! Если ты наберешь еще больше людей, то оба врага, о которых я
тебе говорю, станут еще страшнее, а враги эти - море и чужая земля. Ведь
нигде на море у тебя нет столь большой гавани, которая во время бури могла
бы укрыть твои корабли! А чужая земля будет заманивать тебя все дальше,
вперед. И чем дальше ты будешь продвигаться, тем враждебней она будет к
тебе, и наконец в войсках у тебя начнется голод.
Ксеркс сердито блеснул агатовыми глазами.
- Если бы цари, мои предшественники, были того же мнения, то ты
никогда не увидел бы нашего могущества, Артабан. Ибо великие дела обычно
сопряжены с великими опасностями. Но, во-первых, мы сами идем в поход с
большими запасами провианта. А во-вторых, в какую бы страну мы ни пришли,
мы возьмем там весь хлеб, который у них есть. Мы идем войной на
земледельцев, а не на кочевников. Откуда же голод?
Они еще долго спорили. И спор кончился тем, что Ксеркс приказал
Артабану немедленно покинуть войско, вернуться в Сузы и охранять там его
царский дом и его царскую власть.
На завтра была назначена переправа.
В утренних сумерках, когда на востоке чуть порозовело небо, на мосту,
перекинутом через Геллеспонт, задымились жертвенные благовония. Весь мост
устлали миртовыми ветвями. И потом ждали, когда поднимется светлое
всемогущее божество - Солнце.
Ксеркс встретил первый луч на корабле. Воздев молитвенно руки, царь
попросил божество, чтобы оно оградило его от несчастий, которые могут
помешать ему завоевать Европу. С молитвой же совершил возлияние - вылил в
море жертвенное вино. Чтобы умилостивить Геллеспонт, который недавно был
так жестоко наказан и опозорен, Ксеркс бросил в голубую воду пролива
золотую чашу и украшенный драгоценными камнями акинак17.
Заручившись милостью бога Солнца - Митры и помирившись с Геллеспонтом,
Ксеркс приказал начинать переправу. Тотчас по всей равнине затрубили трубы,
и первые персидские отряды, увенчанные зеленью, торжественно тронулись по
мосту через Геллеспонт.
Весь день до темноты через мост шла персидская пехота и пехота других
азиатских племен. На второй день, тоже с венками на голове, по мосту
проходили всадники. За ними следовали копьеносцы, опустив копья остриями