"Андрей Воронин. Могила тамплиера ("Слепой" #35) " - читать интересную книгу автора

безграничные. И если такой вот московский типчик в черных очках просто так,
за здорово живешь, предлагает бескорыстную помощь в деле, которое ты уже и
не чаешь раскрутить, обижать его излишней подозрительностью не следует. А то
ведь плюнет, встанет со стула для посетителей и уйдет, а ты, умник,
останешься у разбитого корыта со своей бдительностью...
Глеб Сиверов читал мысли майора Стрешнева с такой легкостью, словно те
одна за другой проплывали по его лбу бегущей строкой. Собственно, мысли эти
он внушил майору сам, сделав предложение, от которого тот не мог отказаться.
Теперь можно было переходить непосредственно к делу, чем они и занялись.
С ходом расследования Василий Иванович ознакомил Глеба на словах,
предварив свою краткую лекцию ворчливым предупреждением: "Хвастаться-то,
прямо скажем, нечем". Все попытки раскрыть преступление по горячим следам
ничего не дали, хотя работа была проделана немалая. Все жители города и
близлежащих деревень, имевшие в прошлом судимости за кражи и грабежи, были с
пристрастием допрошены. Та же участь постигла всех до единого известных
милиции скупщиков краденого, а также содержателей притонов и подпольных
публичных домов. Стукачи вкалывали как проклятые - и все без толку. Все
коллекционеры, вплоть до филателистов и собирателей этикеток со спичечных
коробков, а также все лица, имеющие хоть какое-то, пусть самое отдаленное,
отношение к торговле антиквариатом, были поставлены в известность о
случившемся и предупреждены о том, что малейшая попытка с их стороны взять
энклапион в руки, не поставив в известность родную милицию, кончится весьма
печально; по словам майора, все они выразили полную готовность сотрудничать
в этом деле с органами и обещали сразу же звонить, как только им хоть
что-нибудь станет известно. До сих пор, однако, никто не позвонил, если не
считать звонков явных сумасшедших, которые то признавались в похищении
энклапиона, то валили это похищение на соседа-алкоголика, то информировали
милицию о том, что в течение нескольких ночей подряд наблюдали над школой,
где расквартированы археологи, странные, упорядоченно перемещавшиеся огни -
по всей видимости, бортовые огни НЛО. Даже время совершения кражи удалось
установить лишь с точностью до двух суток - если при такой погрешности
вообще уместно говорить о точности. Майор Стрешнев не сказал прямо, что
следствие зашло в глухой тупик, но это было ясно без слов.
Несомненно, именно этим обстоятельством объяснялась покладистость
майора, который разрешил Глебу не только ознакомиться с материалами
следствия, но и позволил сделать ксерокопии некоторых документов и
фотографий подозреваемых. За то недолгое время, что велось расследование,
подчиненные Стрешнева исписали немало бумаги; Глеб чувствовал, что прочесть
все это ему придется, и, быть может, не один раз, но сейчас заниматься этим
не хотелось. Поэтому, воспользовавшись милицейским ксероксом и вдоволь
наслушавшись обслуживавшего данный агрегат сержанта, недовольного
непредвиденным расходом бумаги, Глеб с нескрываемым облегчением покинул
здание райотдела.
Летний вечер окутал его мягким теплом. Прозрачные сумерки пахли сухой
пылью и скошенной травой. Запах разогретого асфальта был куда менее густым,
чем в Москве. Открыв дверцу машины, Глеб бросил на заднее сиденье набитую
ксерокопиями папку и сел за руль. С минуту он колебался, не зная, куда
направиться, а потом решил, что гостиница от него не убежит. А если что,
можно переночевать у археологов - слава богу, к походному быту ему не
привыкать.