"Андрей Воронин. Могила тамплиера ("Слепой" #35) " - читать интересную книгу автора

Школа была старая - небольшая, трехэтажная, с высоким треугольным
фронтоном, с покрытыми растрескавшейся штукатуркой стенами и обнесенным
штакетником аккуратным палисадником, где торчал облупившийся до
неузнаваемости бюст пионера-героя, имя которого, наверное, когда-то носило
данное учебное заведение. Глядевший на улицу парадный вход с широким
крыльцом и навесом, опиравшимся на массивные кирпичные колонны, оказался
запертым наглухо. В двух окнах на втором этаже горел свет; Глеб постучал, но
ему никто не открыл. "Это как раз тот случай, когда конюшню запирают после
того, как оттуда увели лошадь", - подумал Сиверов.
Он спустился с крыльца и по узкой бетонной отмостке обогнул школу,
очутившись на заднем дворе. Голая асфальтированная площадка, с трех сторон
ограниченная крыльями школьного здания, была на манер армейского плаца
расчерчена белыми квадратами для занятий строевой подготовкой. В правом
крыле располагался спортзал, первый этаж левого крыла занимала столовая.
Чуть поодаль виднелось приземистое одноэтажное строение, совмещавшее функции
склада и мастерских. На плацу, приткнувшись к стене спортзала, стоял
потрепанный "уазик" с брезентовым верхом - надо полагать, экспедиционный. На
крутых ступеньках заднего крыльца сидели какие-то люди. Там вспыхивали
красные огоньки сигарет и слышался негромкий разговор. Где-то на утонувшем в
синих сумерках школьном стадионе неуверенно тренькала гитара. "Губы
окаянныя, думы потаенныя", - старательно выводил в тишине бархатистых летних
сумерек жалобный юношеский тенор, - бестолковая любовь, головка
забубенная..." В общем и целом атмосфера этих посиделок показалась Глебу
грустноватой, и он подумал, что в вечера, предшествовавшие похищению
энклапиона, тут наверняка было гораздо веселее.
Никем не замеченный, а может быть, просто не удостоенный внимания, он
приблизился к крыльцу и громко поздоровался, разрушив печальное очарование
летнего вечера. Ему ответили - вяло, вразнобой и, кажется, не все. Теперь,
подойдя почти вплотную, Глеб видел, что на ступеньках сидят четверо - три
парня и девушка. Один выглядел постарше и покрепче и щеголял окладистой
русой бородой, которая делала его похожим на былинного богатыря в начале
карьеры.
- Мне нужно видеть начальника экспедиции, - беря быка за рога, деловито
сообщил Глеб.
- А зачем вам? - лениво поинтересовался бородач.
Вопрос был законный и вполне ожидаемый, но тон, которым его задали,
Сиверову не понравился. Захотелось нагрубить, но он сдержался и вместо этого
лаконично ответил:
- Поговорить.
- О чем? - все тем же холодновато-ленивым тоном, прозрачно намекавшим
на возможность перехода от словесных прений к рукоприкладству, осведомился
бородач.
- Не уверен, что вам так уж необходимо это знать, - любезно
проинформировал его Сиверов. - Вы, собственно, кто такой? - поинтересовался
он уже другим, начальственным тоном.
- А вы?
Бородач был крепкий орешек, начальственный тон на него не действовал.
Восемь из десяти россиян, относящих себя к интеллигенции, уловив в голосе
чужака железные командные нотки, немедленно представились бы по всей форме
и, не задавая более никаких вопросов, кинулись бы провожать его к начальнику