"Андрей Воронин. Могила тамплиера ("Слепой" #35) " - читать интересную книгу автора

ремешки "тренчиками", а почему - одному богу известно), он вытащил из-под
кровати растоптанные кеды и обулся. Шнурки завязывал, не присаживаясь и даже
не сгибая колен: для своих пятидесяти восьми лет профессор был в
превосходной физической форме. Осмоловский был жилистым и сухим, как щепка;
носил мощные очки в старомодной роговой оправе. Его борода все время
норовила растрепаться и торчала во все стороны, как банный веник, на потеху
окружающим. Юрий Владимирович стригся наголо древней ручной машинкой, не
доверяя этого ответственного дела никому, даже жене, и уже без малого два
десятка лет занимался древней китайской борьбой у-шу, которая помогала ему
сохранять здоровье и ясность ума.
Каждое утро, независимо от погоды и обстоятельств, профессор
Осмоловский начинал с длительной пробежки и еще более продолжительной
зарядки, включавшей комплекс дыхательной гимнастики и ряд сложных физических
упражнений.
Скрипучий голос Юрия Владимировича и его неизменно язвительная манера
общения могли обмануть разве что первокурсников, которым он читал лекции по
археологии, пулеметной скороговоркой обрушивая на их забубенные головы
лавину информации, не содержащейся ни в одном из существующих учебников. В
течение всего учебного года он был свиреп и беспощаден; первокурсники
боялись его как черт ладана, и не было года, когда они не интересовались бы
у студентов старших курсов, каким образом им посчастливилось сдать зачет по
археологии этому бесстрастному бородатому монстру. Старшекурсники в ответ
лишь загадочно улыбались: они-то знали, что во время зачета профессор
Осмоловский преображается, предъявляя по-настоящему высокие требования лишь
к тем, кто, по его мнению, действительно увлечен археологией. Его боялись,
уважали, а узнав поближе, начинали любить; впрочем, любовь к нему испытывали
только некоторые студенты да немногочисленные друзья. Коллегам и в
особенности начальству доктор Осмоловский поблажек не давал; о нем ходили
легенды, и каждая из них неизменно начиналась словами: "Борода опять устроил
Ледовое побоище..."
Наряду с битвами научными Юрий Владимирович Осмоловский не чурался и
сражений иного рода. Был, например, широко известен случай, подтвержденный
как минимум десятком свидетелей, когда профессор Осмоловский заметил в
сквере возле университета студентку, прогулявшую в тот день коллоквиум.
Девица, не видя его, разговаривала с каким-то молодым человеком, и беседа
шла на повышенных тонах. Не обращая на это обстоятельство ни малейшего
внимания, Осмоловский приблизился к ссорящейся парочке и без обиняков
поинтересовался своим скрипучим, как несмазанная дверь, голосом: "Захарова,
почему я не видел вас на коллоквиуме? Как вы смели прогулять?"
Опешившая от неожиданности девица не нашлась что ответить, зато ее
кавалер за словом в карман не полез. "Очки надо было протереть, - заявил он,
окинув щуплого Юрия Владимировича откровенно пренебрежительным взглядом. -
Ты, папаша, отвали. Не видишь, люди разговаривают!"
Осмоловский, по словам свидетелей, его словно бы и не заметил. "Имейте
в виду, Захарова, - сердито проскрипел он, - я вашего поведения не понимаю.
Вы что, сударыня, считаете себя такой значительной величиной в современной
археологии, что можете позволить себе игнорировать мои коллоквиумы?"
(У профессора Осмоловского все лица женского пола без исключения были
"сударынями", а мужского - "батеньками". Рассказывали, что он называет
батенькой даже своего трехлетнего внука: "Вы что же это, батенька, опять