"Андрей Воронин. Могила тамплиера ("Слепой" #35) " - читать интересную книгу автора

штанишки запачкали? Нехорошо. В вашем-то возрасте!..")
Собеседника несчастной Захаровой, который, согласно показаниям все тех
же свидетелей, был изрядно навеселе, раздражило поведение непонятливого
старикана. А больше всего, наверное, не понравилось ему мудреное слово
"коллоквиум", которого он явно не понял и которое, по всей видимости,
вызвало у него какие-то неприятные ассоциации. Как бы то ни было, его
дальнейшее участие в культурной беседе свелось к угрожающей реплике "Ты что,
козел, русского языка не понимаешь?!", после чего, собственно, культурная
беседа как таковая прекратилась - молодой человек протянул длинную руку с
превосходно развитыми бицепсами и трицепсами, намереваясь толкнуть
профессора ладонью в грудь, а спустя всего лишь мгновение уже тяжело возился
в кустах позади скамейки, возле которой все это происходило, треща ветвями,
шурша листвой и изрыгая невнятную изумленную брань. На помощь ему сбежались
друзья, один из которых был вооружен полупустой пивной бутылкой. Свидетели -
по крайней мере, те из них, кто привык именоваться "батеньками", - кинулись
выручать старика из переделки, но опоздали: старик превосходно справился
сам, и, когда они добежали до места событий, уже преспокойно отчитывал
бледную, потерявшую дар речи прогульщицу. "Знание - сила", - глубокомысленно
изрек по этому поводу один из свидетелей, после чего все разошлись,
поскольку инцидент был исчерпан.
Склонившись над стоящим в углу жестяным тазом и поплескав для бодрости
в лицо водой из прибитого к стене оловянного умывальника, доктор Осмоловский
наскоро вытерся полотенцем и покинул помещение, уже около месяца служившее
ему спальней и рабочим кабинетом. Миновав длинный и мрачноватый, выстеленный
скрипучими досками школьный коридор, он спустился с крыльца и побежал, с
места взяв привычный размеренный ритм.
Солнце еще не взошло, но было уже совсем светло. Восточный край неба
розовел, над рекой несмело пробовали крылья неугомонные стрижи. Примерно на
полпути за Юрием Владимировичем увязалась лохматая дружелюбная дворняга -
молча, без лая, с крайне деловитым видом пробежала рядом почти целый
квартал, а потом отстала, так, по всей видимости, и не поняв, какой бес
заставляет этого худого полуголого человека в бороде веником и с большими
стеклянными глазами ни свет ни заря без всякой видимой цели бежать куда-то
вдоль пыльной улицы.
Кое-какая цель у Юрия Владимировича, впрочем, имелась. Он бежал к
раскопу, избрав этот маршрут как минимум по двум причинам: во-первых, там не
было зевак, которые стали бы наблюдать за сложным и утомительным процессом
самоистязания, который доктор Осмоловский именовал утренней зарядкой, и
обмениваться по ходу дела своими некомпетентными мнениями; во-вторых, им
двигала смутная, не вполне осознаваемая надежда на чудо. Ну а вдруг?.. Как
говорится, чем черт ни шутит, пока бог спит! Вдруг что-то пошло не так, и
то, что ему жизненно необходимо, поджидает его где-нибудь около раскопа...
Впрочем, Юрий Владимирович понимал, что тешит себя пустыми иллюзиями.
Если в этом мире и случаются чудеса, то лишь такие, которым лучше бы и вовсе
не случаться - ну, вот такие, например, как позавчерашний визит на раскоп
этого хлыща из инспекции по охране труда. Тоже, понимаете ли, шишка... А
тон!.. Можно подумать, он, Юрий Владимирович Осмоловский, рабовладелец
какой-нибудь или, того хуже, безответственный мальчишка, не имеющий понятия
о том, как надо обеспечивать безопасность на раскопе. Можно подумать, он
только о том и мечтает, чтобы за время археологической практики покалечить и