"Константин Воробьев. Крик (Повесть)" - читать интересную книгу автора

утром. До этого я лишь один раз видел хозяина хаты - маленького и Щуплого, с
русой бородкой и темными умными глазами. Он чему-то коротко и недобро
засмеялся, когда увидел меня, и я не заметил у него зубов. Может, он
засмеялся тогда не надо мной, а просто так. И все же он не понравился мне.
В хате спало третье отделение. Бойцы лежали на соломе, настланной
толстым слоем на полу. Командир отделения Крылов стоял посреди хаты и курил.
У дверей, прислонясь спиной к притолоке, сидел на корточках - как чужой
тут - хозяин хаты. Он взглянул на меня и опять нехорошо как-то улыбнулся.
Что за тип? Я прошел в угол и с удовольствием нырнул в солому. В хате было
тепло и сумрачно - на завешенном рябой попонкой окне мерцала лампа без
пузыря. Интересно, чего этот беззубый хрен оскаляется? Что во мне смешного?
Сам-то на всех чертей похож! И дочь - тоже. Я столкнулся с нею вчера, выходя
из хаты. У нее такой нос, будто она все время плачет втихую... Любопытно,
как ее звать! Феклой, наверно! Я улыбнулся Маринке, обнял солому и стал
засыпать. Откуда-то издалека в мое затихающее сознание толкнулся голос
Крылова:
- Значит, говорите, отпустили?
- Пришлось выпустить... Видно, не до нас теперь тюремщикам, - шепеляво,
но со сдержанно-едкой силой ответил хозяин. Крылов долго молчал, потом почти
безразлично спросил:
- И документик имеете?
- А то как же! Дают, - в тон ему отозвался хозяин.
- А он у вас далеко?
- Не так, чтоб слишком...
Я уже был на краю сна и яви, когда Крылов произнес чуть слышно:
- Предъявите мне документ.
- Можно и предъявить, - со спокойной ехидцей сказал хозяин. - Вы что
же, старшой тут по таким делам?
- Может, и старшой, - ответил Крылов. Видно, он решил, что я сплю.
- Ну-ну! - поощрил хозяин, и оба они замолчали - Крылов читал документ,
и в хате был слышен лишь ровный, покойный храп бойцов.
- Та-ак, - сказал наконец Крылов. - А за что отбывал?
- За что сидел? - будто не расслышал хозяин. - За испуг воробьев на
казенной крыше...
Я чуть не прыснул, - здорово придумал мужик, а Крылову ответ не
понравился. Он сказал: "Ну, все!" и стал укладываться. Я слышал, как он
сердито шуршит соломой, и слышал, как неприятно хрустят колени хозяина,
проходившего в чулан...
Весь следующий день мы укрепляли свой берег ручья и снабжались
боеприпасами, - мой взвод получил два ручных пулемета, одно ПТР, несколько
ящиков патронов, гранат и бутылок с бензином. Калач прибыл на наш пупок в
полдень и сам выбрал место для пулеметов и ПТР - на правом фланге, так как
соседей там у нас пока не было. Он опять накричал на меня, но уже не за
кооперативное имущество, а за беспечность при распределении бойцов на отдых.
- Что за человек, у которого ты дислоцируешься? - спросил он.
- Маленький такой, - сказал я.
- А мне плевать, большой он или маленький! - покраснел Калач. - Найдите
другое место! Мало вам пустых изб, что ли? Залезают черт знает куда!..
Всем остальным майор остался доволен. Он спросил Мишенина, ознакомлен
ли я со схемой минного поля впереди ручья, и ушел. Интересно, за что он меня