"Константин Воробьев. Крик (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Казаки взяли. Которые выволакивали...
Васюков остервенело плюнул, хотел что-то сказать мне, но раздумал.
- Давай хлопочи насчет кольев, - сказал я ему. - Назначь два отделения.
А я через час буду. Ладно?
Он посмотрел на свои большие кировские часы и пошел со двора. Маринка
взяла меня за указательный палец и повела за угол сарая. Там, на снегу,
обрывая темный, извилистый след, страшной неподвижной кучкой лежала лошадь.
Я стал к ней спиной, обнял Маринку и забыл, что; я на земле и на войне. Она
подалась ко мне и зажмурилась, а минут через пять сказала:
- Мама спрашивала, зачем ты приходил.
- А ты что сказала?
- Колька сказал...
- Что?
- Ну, что ты ко мне...
- А она что?
- Так... Ничего.
- А все же?
- Ну... чтобы это было в первый и последний раз.
Я поцеловал ее, и она, сронив мне на плечо голову, западающим шепотом
сказала:
- Ох, Сережа! Пропала, видно, я...
- Почему? - с непонятной обидой к кому-то спросил я.
- Люблю я тебя... Так люблю, что... пропала я!
- Дурочка ты! - сказал я, и почему-то никакое другое слово не было мне
нужнее, роднее и ближе, чем это. - Дурочка! Тебя-то уж я не потеряю!
- А я тебя?
- Куда я денусь?
- Не де-енешься! - пропела Маринка. - Я же хоро-ошая, красивая. Ты
думаешь, я это не знаю?
- Дурочка ты...
Может, оттого, что я в третий раз называл ее так и сразу же целовал,
Маринке нравилось это слово...

Второй день уже я не ходил, а бегал. Васюков сказал, что отсутствовал я
всего лишь пятьдесят три минуты.
- Не дотянул до часа, - не удержался он. - Хотя на войне, конечно,
быстрее все делается...
- Будешь болтать - и я дотянусь как-нибудь до твоей рожи. Пьяница
несчастный! - сказал я.
- Вообще-то выпить не мешало бы, - мечтательно протянул он. - И какого
это черта не дают нам фронтовые сто граммов! Ты не знаешь?
- А ты не знаешь, что на закуску ста граммов полагается фронт? -
спросил я.
- Так мы бы занюхали тут чем-нибудь...
Бойцы носили из села колья и бревна. Где они их там брали - было
неизвестно. Мы работали всю ночь - врывали стояки для колючки, а за ручьем,
по заснеженному лугу, елозили батальонные минеры. Неужели в темноте можно
минировать? Что за спешка?
Отделения моего взвода попеременно отдыхали в трех крайних хатах. До
сих пор я был только в одной - там, где спал сам. Я пошел туда уже перед