"Константин Воробьев. Это мы, господи!.." - читать интересную книгу автора

ног Попова и уцепившись за его кальсоны.
- Идемте со мной!
Начальник вещевого склада вышел в коридор. Сергей и Попов разом ступили
за ним.
- Раус! - гаркнул один из гестаповцев и размашистым пинком выбросил за
ними Куликова. Двери камеры захлопнулись, прикрыв гестаповцев, одного
надзирателя и трех смертников с одним повесившимся.
- Наслаждаетесь, господин начальник? - спросил, вздрагивая ноздрями,
Сергей. - Куда ведете?
- Одевать вас.
- Зачем?
- Приказано. Отправлять будут.
- В лес?
- Туда вывозят голых... знаешь ведь...

...Над тюрьмой, в бездонной пропасти неба, пушистыми котятами
шевелились звезды. Декабрь выклеивал на широких окнах канцелярии стальные
листья папоротника, наивными мотыльками кружил вокруг висевшей над воротами
лампы редкие сверкающие снежинки. Во дворе, на тонком батисте молодого
снега, только что, видимо, развернувшийся автомобиль наследил огромный
вопросительный знак. Оставив Сергея, Попова и Куликова у каменных ступенек
крыльца и поручив их привратнику, надзиратель вбежал в канцелярию. Оттуда
сейчас же вышли два жандарма. Еще в коридоре Сергей заметил в их руках
что-то тускло сверкавшее.
"...Значит, думают прямо тут..."
Эти два гитлеровца были хорошо откормлены. Высокостоячие фуражки, делая
их похожими на болотных чибисов, врезались околышами в бритые затылки.
Огромные черные кобуры маузеров болтались у них на левых бедрах, в руках
пылали никелем новенькие наручники. В один миг левая рука Сергея была
скована с правой рукой Попова, а не перестававший дрожать осиновым листом
Куликов прилип к правой руке Сергея...
По сонным зловещим улицам Паневежиса в пять часов утра никто не ходит.
Временами слышен лишь размеренный шаг фашистских патрулей да испуганный от
привидевшегося во сне коридорный лай "бонзы".
Жандарм. Три удивительно ровно и тесно идущие фигуры в сером. Жандарм.
Резкие, звонистые ступки сапог путаются с тупым стуком деревянных
клумп.
Пять странно движущихся людей пересекли весь город и вошли в темный и
узкий переулок, ведущий к вокзалу.
- Что они думают делать с нами, Руссиновский?
- Не знаю, Попов. Видишь: увозят...
- Пальцы окоченели... Давайте в чей-нибудь карман всунем руки.
- Жить думаете, Попов?
- Вы это не одобряете?
- Напротив. Вы просто не теряетесь...
- И не советую вам, пока живы...
"Славный малый", - подумал Сергей и потащил вместе со своею руку Попова
в просторный карман халата.
В вокзале было пусто и холодно. Два немецких солдата, увешанные
амуничным скарбом, словно иранские ишаки хлопком, стоя у окна кассы,