"Константин Воробьев. Это мы, господи!.." - читать интересную книгу автора

столе, обращенные к Сергею кокардами, изображающими череп с зияющими
отверстиями глазниц и скрещенными костями под ним. Офицеры дымили
сигаретами, не обратив ни малейшего внимания на вошедшего. Сергей равнодушно
оглядывал комнату, засунув руки в карманы длиннополого халата. Идя сюда, он
был уверен, что увидит какие-нибудь приспособления для пыток. На самом деле
в комнате ничего подобного не было. В середине самого интересного разговора,
как это казалось Сергею по интонациям, один из гестаповцев быстро повернул
голову к Сергею и сказал:
- Садись, товарищ!
Слова родной речи трепыхнулись испуганным голубем и потерялись в потоке
гортанных непонятных звуков продолжавших разговаривать немцев.
- Сидеть не могу.
- Почему же?
- Раны там, - занес назад руку Сергей.
- Ах, это то, что в лесу?
- Нет. Палач в тюрьме...
- Ты - Петр Руссиновский? Это... это с группой в десять?
- Один.
- В Рокишкисе?
- В Купишкисе.
- В августе?
- Двадцать шестого октября.
- Ты не похож на русского... Арийский лоб, но худой. Пожалуйста, ром!..
А сколько времени?
- Двадцать пять дней.
- Это какого же числа?
- Мм... в сентябре.
Допрашивающий сидел за столом боком и ни разу не взглянул на Сергея.
Зато второй не спускал с него белесых навыкате глаз, которые "говорили", что
он ни слова не понимает по-русски. Он сторожил мимику лица Сергея.
- Нет, нет. Лет сколько?
- Двадцать тр...
"Дурак, - мелькнула запоздавшая мысль, - за двадцать пять дней,
проведенных в лесу, такая борода не вырастет у двадцатитрехлетнего..."
- Двадцать восемь.
Допрашивающий снял с рогаток чернильницы неотточенный карандаш и
осторожно поставил его вертикально на столе. Наблюдающий, качнув себя
вправо, поднялся со стула и, заложив руки в карманы, шагнул к выходу.
- Как это было в самом начале?
- Нас вез...
Вдруг мысль вьюном ускользнула из памяти. В ушах разлился тягучий
монотонный звон. Перед глазами патефонной пластинкой заходил огромный
радужный круг, и, уцепившись за него, Сергей завертелся на нем, потом,
оторвавшись, тихо и плавно полетел в темноту...
Крупные капли воды скатывались с головы на халат и, убыстряя ход, мягко
падали на пол. Теперь голова допрашивающего была вровень с глазами Сергея.
Но гестаповец сидел на прежнем месте, не меняя позы.
"Ах, я ведь сижу!" - догадался Сергей.
Размеры своей головы он никак не мог охватить теперь памятью. Казалось,
она заполнила всю комнату, выпятилась в окно, вобрала в себя шкафы, стулья и