"Курт Воннегут. Ложь (сб."Колыбель для кошки")" - читать интересную книгу автора

- Понятия не имею, - сказал доктор. - Кажется, у них там теперь всякие
сложности, надо заполнять какие-то анкеты чуть не в четырех экземплярах,
какие-то карточки - словом, бюрократизм. Да и вступительные экзамены тоже
новшество. В мое время директор просто беседовал с мальчиком. Бывало,
директор только взглянет на него, задаст два-три вопроса и скажет: "Для
Уайтхилла подходит".
- А говорил он когда-нибудь "не подходит"?
- Ну как же, конечно, - сказал доктор Ремензель, - попадались ведь и
безнадежные тупицы и всякое такое. Нужно же придерживаться какого-то уровня.
Всегда так было. Вот сейчас эти африканцы тоже должны соответствовать
определенному уровню, как и все остальные. Принимают их, конечно, потому,
что госдепартамент желает установить дружеские связи с их странами. Но мы
поставили свои условия. Они все тоже должны соответствовать определенному
уровню.
- Ну и как? - спросила Сильвия.
- Как будто хорошо, - сказал доктор Ремензель. - Как будто их всех
приняли, а ведь им пришлось сдавать те же экзамены, что и нашему Эли.
- Трудный был экзамен, милый? - спросила Сильвия сына. До сих пор ей и
в голову не приходило задать ему этот вопрос.
- Угу, - сказал Эли.
- Что ты сказал? - переспросила она.
- Ага, - сказал Эли.
- Очень рада, что у них такие строгие требования, - сказала она, но тут
же поняла, что так говорить глупо. - Да, конечно, у них требования очень
высокие. Потому и школа так широко известна. Потому и те, кто ее кончает,
отлично устраиваются в жизни.
И Сильвия снова погрузилась в чтение проспекта и развернула карту
"Луга", как по традиции называли территорию Уайтхилла. Она перечитала
названия всех мест, носящих имя Ремензелей: птичий заповедник имени Сэнфорда
Ремензеля, каток имени Джорджа Маклеллана Ремензеля, общежитие имени Эли
Ремензеля, а потом прочла вслух четверостишие, напечатанное в углу карты:

Когда весенний вечер
Окутает старый сад,
Уайтхилл, наш милый Уайтхилл,
Все мысли к тебе летят.

- Знаешь, - сказала Сильвия, - все-таки эти школьные гимны, когда их
читаешь, чуть-чуть пошловаты. Но когда я слышу, как Клуб весельчаков поет
эти слова, мне кажется, что на свете нет ничего прекраснее, даже плакать
хочется.
- М-мм... - сказал доктор Ремензель.
- А кто автор - тоже кто-нибудь из Ремензелей?
- Не думаю, - сказал доктор. И вдруг вспомнил: - Погоди-ка. Это же
новая песенка. И написал ее вовсе не Ремензель. Том Хильер ее сочинил, вот
кто.
- Тот самый, в старой машине, мы еще его обогнали?
- Ну да, - сказал доктор Ремензель. - Том ее и сочинил. Помню даже, как
он ее сочинял.
- Значит, ее написал мальчик, который учился бесплатно? - сказала