"Курт Воннегут. Рецидивист (или "Тюремная пташка") (роман)" - читать интересную книгу автора

контрольный пакет акций удерживает; они мнение общественное
создают, такая их специальность, вовсю трудятся, чтобы публика
как можно благосклонее относилась к разным там карибским и
южноамериканским диктаторам, и к тому, что на Багамах в казино
миллионы проматывают, и что всякое жулье на танкерах панамские
да либерийские флаги повывешивало, и что ЦРУ весь мир своими
сетями оплело, и что существуют профсоюзы, где всеми делами
мафия ворочает, вроде Интернационального братства
шлифовальщиков-монтажеров или Объединения обслуживающих
бензоколонки, и что есть на свете международные суперконцерны
типа РАМДЖЕК или "Фрукты Техаса", ну и так далее.
Лысый он был. Челюсти так и выпирают. Лоб весь в морщинах, не
кожа, а доска стиральная. А в зубах трубка давно прогоревшая, в
жизни с нею не расставался, даже когда в суде давал показания.
Как-то раз я совсем рядом с ним сидел, и оказалось, он на трубке
своей мелодии всякие насвистывает - уметь надо. Вроде как птички
чирикают. В Гарвард он поступил через шесть лет после того, как
я его окончил, поэтому мы с ним там не встречались. Да и вообще
виделись прежде только один раз, в Белом доме, на том самом
совещании, когда я оконфузился из-за того, что дымил, точно
паровоз. Для него-то я ничего собой не представлял, так, мышка
незаметная, каких много шустрит по кладовкам в Белом доме. И
разговором своим он меня тоже только раз удостоил, это когда уж
нас обоих забрали. Случайно столкнулись мы нос к носу в коридоре
суда - нас по разным статьям проводили. Выяснил он, кто я такой,
и, видно, испугался, как бы я против него не начал
свидетельствовать, а я и не думал. Короче, хвать меня за
лацканы, а глаза так и горят, трубка во рту перекатывается - и
вот такие мне посулил радости незабываемые: "Запомни, пьянь,
хоть словечко про меня пикнешь, я тебе устрою: будешь счастлив,
если в борделе каком в Порт-Саиде сортиры чистить пристроят,
когда срок кончится".
И пока он мне судьбу мою предрекал, я и расслышал, как у него
в трубке птички чирикают.
Он, между прочим, квакер был, Грейтхаус этот, и Ричард
М.Никсон тоже - все это знают. Это, несомненно, как-то их по-
особенному связывало, оттого они одно время заделались такими
душевными друзьями.
Эмиль Ларкин был просвитерианин.
Сам я по этой части вообще никто. Отца еще там, в Польше,
католиком окрестили, конфессия это римско-католическая. А вырос
он - стал агностик. Маму в Литве по-православному воспитывали, а
в Кливленде она стала католичкой, из греческой веры в римскую
перешла. Отец никогда с нею в церковь не ходил. Меня тоже
католиком крестили, но мне больше импонировало отцовское
равнодушие к таким делам, и с двенадцати лет я в храм ни ногой.
Когда в Гарвард заявление подавал, старый мистер Маккоун, он
баптист был, говорит: пиши, что ты индепендент *, - я и написал.

/* Индепенденты (букв. - независимые) - наиболее радикально