"Курт Воннегут. Рецидивист (или "Тюремная пташка") (роман)" - читать интересную книгу автора

Он, видите ли, в Гарварде обучался! Больно оно нужно,
гарвардское образование, спасибо за честь!
Рут, кстати, маленького роста была, миниатюрная такая, кожа с
медным отливом, волосы черные, прямые, на лице скулы выпирающие,
а глаза запавшие, глубоко посажены. Когда я ее впервые увидел -
в Нюрнберге это случилось, в тысяча девятьсот сорок пятом году,
- она была в армейских штанах и гимнастерке, сидевших на ней
мешком, и принял я ее за цыганенка. Мне тридцать два в тот год
стукнуло, я на армию работал, но сам был штатский. Все еще
неженатый. Штатским я оставался всю войну, но власти у меня,
случалось, побольше было, чем у генералов с адмиралами. И вот
попал я в Нюрнберг, первый раз увидел, как война все
раскурочила, - глазам не поверишь. Меня командировали проследить
за размещением и питанием делегаций союзников - американцев,
англичан, французов, русских, когда трибунал начнет судить
военных преступников. До этого я на разных курортах в
Соединенных Штатах устраивал восстановительные центры для наших
солдат, понаторел в этих делах, с отелями связанных.
С немцами я как диктатор должен был держаться, когда дело
касалось продуктов, напитков там и номеров в гостиницах. Был у
меня служебный автомобиль, белый мерседес, для экскурсий
предназначенный - с откидным верхом, четыре дверцы, по ветровому
стеклу что спереди, что сзади. Сирена на нем установлена. А над
передними колесами дырочки для флажков. Я, понятное дело,
американский флажок закрепил. Молодые скажут: ну и машина, такая
разве что во сне пригрезится, - а на самом деле ее к годовщине
свадьбы в доброе мирное время подарил супруге Генрих Гиммлер,
придумавший концлагеря. Куда ни поеду, шофер меня везет, он же
охранник. Если не забыли, отец мой тоже шофером-охранником у
миллионера был.
И вот катим мы как-то августовским полднем по главной улице,
по К╕нигштрассе. Трибунал, который военных преступников судит, в
Берлине собрался, но переедет в Нюрнберг, как только я все что
нужно тут приготовлю. Улица еще там, сям мусором всяким
завалена. Пленные немцы расчищают полосу движения, а за ними
американская военная полиция присматривает, да так строго -
оказывается, негритянскому подразделению это дело поручено.
Тогда в армии у нас еще сегрегация была. Либо сплошь черный
полк, либо сплошь белый, это не считая офицеров, потому что
офицеры все равно почти всегда одни белые. Не скажу, чтобы мне
это тогда чем-то странным казалось. О черных я вообще ничего не
знал. В особняке Маккоуна черной прислуги не было, и в школах
моих кливлендских черных тоже не было. Даже когда я коммунистом
стал, ни одного черного среди моих приятелей не появилось.
У церкви Святой Марты на К╕нигштрассе - крыша снесена прямым
попаданием бомбы - мой мерседес остановил патруль. Американская
военная полиция, белые. Ищут таких, которые не там, где им
полагается быть, - цивилизацию-то уже начали восстанавливать по
кирпичику. Дезертиров ищут из всех армий, какие ни есть, включая
американскую, а также еще не опознанных военных преступников, и