"Вольтер. Простодушный (Философские повести)" - читать интересную книгу автора

матерью; господин аббат де Сент-Ив, конечно, не откажется стать его
восприемником. Какая будет блистательная церемония! Толки о ней пойдут по
всей Нижней Бретани, и нас это безмерно прославит.
Все общество вторило хозяйке дома, все гости кричали:
- Мы его окрестим!
Простодушный ответил, что в Англии каждый имеет право жить так, как ему
заблагорассудится. Он заявил, что это предложение ему вовсе не по душе и
что гуронское вероисповедание по меньшей мере равноценно нижнебретонскому;
в заключение он сказал, что завтра же уезжает. Допив его бутылку
барбадосской водки, все разошлись на покой.
Когда Простодушного проводили в приготовленную для него комнату, м-ль
де Керкабон и ее приятельница Сент-Ив не могли удержаться от того, чтобы
не поглядеть в широкую замочную скважину, как почивает гурон. Они узрели,
что он постелил одеяло прямо на полу и расположился на нем самым
живописным образом.


Глава вторая

ГУРОН, ПРОЗВАННЫЙ ПРОСТОДУШНЫМ,
УЗНАН СВОЕЙ РОДНЕЙ


Простодушный проснулся, по своему обыкновению, вместе с солнцем, под
пенье петуха, которого в Англии и в Гуронии именуют "трубой рассвета". Он
не уподобляется праздным вельможам, которые валяются в постели, пока
солнце не пройдет половину своего пути, которые не могут ни спать, ни
встать, которые теряют столько драгоценных часов в этом промежуточном
состоянии между жизнью и смертью да еще жалуются, что жизнь слишком
коротка.
Отшагав уже два-три лье, уложив меткой пулей штук тридцать разной дичи,
он вернулся в приорат и увидел, что приор храма Горной богоматери и его
благоразумная сестра прогуливаются в ночных колпаках по саду. Он преподнес
им всю свою добычу и, вытащив из-под рубашки нечто вроде маленького
талисмана, который обычно носил на шее, просил принять его в знак
благодарности за гостеприимство.
- Это величайшая моя драгоценность, - сказал он им. - Меня уверяли, что
я буду неизменно счастлив, пока ношу эту безделушку; я дарю ее вам, чтобы
вы были неизменно счастливы.
Чистосердечие Простодушного вызвало у приора и у его сестры улыбку
умиления. Подарок состоял из двух портретов довольно скверной работы,
связанных очень засаленным ремешком.
Мадемуазель де Керкабон спросила, есть ли художники в Гуронии.
- Нет, - ответил Простодушный, - эту редкую вещицу я получил от
кормилицы; ее муж добыл мой талисман в бою, обобрав каких-то канадских
французов, которые воевали с нами. Вот и все, что я знаю о нем.
Приор внимательно разглядывал портреты: он изменился в лице,
разволновался, руки у него затряслись.
- Клянусь Горной богоматерью! - воскликнул он -Мне сдается, что это -
изображение моего братакапитана и его жены!