"Сергей Волков. Красный террор глазами очевидцев" - читать интересную книгу автора

Следователи собственноручно не казнили. Только подписывали приговоры.
Они, также как и коменданты, были подчинены комиссарам из Чрезвычайки.
Обязанности тюремщиков, а также исполнение приговоров, возлагались на
комендантов. Большевики дали это специальное военное наименование институту
палачей. Служебные обязанности комендантов и их помощников состояли в
надзоре за заключенными и в организации расстрелов. Обыкновенно они убивали
заключенных собственноручно.


II. Сестры милосердия

Сестры, по роду своих обязанностей, больше всего вынуждены были
встречаться именно с комендантами и имели возможность наблюдать их в обычной
служебной обстановке. Краснокрестный Комитет помощи жертвам гражданской
войны, с первых дней большевизма, получил разрешение кормить и лечить
заключенных. Советская власть согласилась на это, так как Красный Крест
снимал с нее заботу о питании пленных. В то же время большевистское
начальство, невежественное и мнительное, относилось к санитарии с суеверным,
если не уважением, то страхом. Они боялись болезней, боялись заразы и
никогда не противоречили требованию сестер о дезинфекции. Санитарные условия
в местах заключения были ужасны: скученность, грязь, отсутствие света и
воздуха, самых примитивных удобств. Согласие удовлетворить санитарные
требования сестер часто было похоже на кровавую буффонаду, особенно когда
дело касалось людей, уже обреченных на смерть. Но это смутное и сбивчивое
уважение дикарей к медицине приоткрыло перед сестрами двери большевистских
казематов и дало возможность этим самоотверженным девушкам внести хоть
маленькое облегчение и утешение в жизнь несчастных жертв коммунизма.
Лучше всего, в смысле физическом, было положение тех, кто попал в
старую тюрьму, где сохранился дореволюционный тюремный режим, определенный и
сравнительно сносный. Остальные места заключения отданы были под надзор
тюремщиков не дисциплинированных, случайных, которые обращались с
арестованными, как с рабами.
Внешним образом деятельность сестер механически повторялась изо дня в
день, налаженная и как будто однообразная. Но каждый день по-новому
вскрывались перед ними человеческие страдания, сменялись мучители и
мученики, обнаруживалось неисчислимое разнообразие как людского горя, так и
людского искусства истязать себе подобных.
В девять часов утра сестры (их было пять) сходились в центре города на
пункт Красного Креста, на Театральную улицу, " 4. Там приготовлялась пища
для заключенных, помещавшихся в разных концах города. Коменданты присылали
приказ приготовить обед на столько-то человек, а Красный Крест готовил пищу,
отвозил и раздавал ее. Это был единственный показатель количества
заключенных, да и то не очень точный, так как нередко комендатура давала
ложные цифры, - то преувеличенные, то преуменьшенные. Списки заключенных
держались в тайне. В Чрезвычайке, по-видимому, настоящих списков не было.
Родные и друзья метались по городу, отыскивая арестованных. Иногда подолгу
оставались в полной и мучительной неизвестности. Они приходили на пункт
Красного Креста в надежде, что там им дадут какие-нибудь сведения. Но
Чрезвычайка сурово следила за тем, чтобы сестры не знали заключенных по
именам.