"Сергей Волков. Красный террор глазами очевидцев" - читать интересную книгу автора

арестованных не было, а справки советские учреждения давали очень неохотно.
Центром сыска и казней была Всеукраинская Чрезвычайная комиссия. У нее были
разветвления и отделы: так называемая Губчека, т. е. Губернская Чрезвычайка,
Лукьяновская тюрьма, Концентрационный лагерь, помещавшийся в старой
пересыльной тюрьме. Определить взаимоотношения и даже количество этих
учреждений не легко. Помещались они в разных частях города, но, главным
образом, в Липках, в нарядных особняках, которых много в Киеве.
Всеукраинская Чрезвычайная комиссия (ВУЧК) заняла на углу
Елизаветинской и Екатерининской большой особняк Попова. В нем был подвал,
где происходили убийства. Вообще расправы совершались вблизи, если можно так
выразиться, присутственных мест и мест заключения. Крики и стоны убиваемых
были слышны не только в местах заключения, но и в зале, где заседали
следователи, разносились по всему дому Попова. Вокруг ВУЧК целый квартал был
занят разными отделами советской инквизиции. Через дорогу, в Липском
переулке, жили наиболее важные комиссары. В этом доме происходили оргии,
сплетавшиеся с убийством и кровью. По другую сторону улицы помещалась
комендатура, во дворе которой один дом был отведен под заключенных. Против
этого дома во дворе иногда производились расстрелы. Туда приводили и
заключенных с Елизаветинской улицы, где, в так называемом Особом отделе,
сидели главным образом арестованные за политические преступления. Эти дома,
окруженные садами, да и весь квартал кругом них, превратились под властью
большевиков в царство ужаса и смерти. Немного дальше, на Институтской улице,
в доме генерал-губернатора была устроена Губернская Чрезвычайная комиссия
(сокращенно ее называли Губчека). Во главе ее стоял Угаров. С его именем
киевляне связывают самые страшные страницы большевистских застенков.
Деятельность Чрезвычайной комиссии нельзя ввести ни в какие логические
схемы. Аресты производились совершенно произвольно, чаще всего по доносам
личных врагов. Недовольные служащие, прислуга, желающая за что-нибудь
отомстить своим хозяевам, корыстные виды на имущество арестованных - все
могло послужить поводом ареста, а затем и расстрела. Но в основу, в
идеологию ЧК, была положена теория классовой борьбы, вернее, классового
истребления. Об этом неоднократно заявляла большевистская печать, это
проводилось в специальных журналах ЧК, как, например, в газете "Красный
Меч".
За популярность почти всегда платились тюрьмой. Кроме того, бывали
случаи массовых арестов людей по профессиям и не только офицеров, но
банковских служащих, техников, врачей, юристов и т. д. Попадали иногда в
тюрьму и советские служащие.
Сестры милосердия, наблюдавшие жизнь Чрезвычаек в течение семи месяцев,
ни разу не видели советского служащего, арестованного за насилие над
человеческой личностью или за убийство. За неумеренный грабеж, за ссору с
товарищами, за бегство с фронта, за излишнее снисхождение к буржуям - вот за
что попадали советские служащие в руки чрезвычаек.
"Убийство для комиссара всегда законно, - с горечью подчеркнула
сестра, - убивать своих врагов они могут беспрепятственно".
Для ведения дел при ЧК был институт следователей. Во Всеукраинской ЧК
он был разбит на пять инспекций. В каждой было около двадцати следователей.
Над инспекцией стояла коллегия из шести человек. Среди членов ее были
мужчины и женщины. Образованных людей почти не было. Попадались матросы,
рабочие, недоучившиеся студенты.