"Криста Вольф. Медея " - читать интересную книгу автора

ще говорить о крайней опасности нашего отплытия, то о мертвой зыби, то
о волнении на море, а особенно о своей мудрой предусмотрительности и отваге,
только благодаря которым мы, женщины и дети, и оказались на борту. И чем
хуже будет наше положение, тем безудержней будут выходить из берегов
достоверности эти их легенды, а противопоставлять быль всем этим небылицам
совершенно бесполезно. Если от были вообще хоть что-то осталось, после
стольких-то лет. Если эта быль, источенная тоской по дому и унижением,
разочарованием и нищетой, не превратилась всего лишь в хлипкую ветхую
оболочку, которую любой, кто действительно этого захочет, способен
разрушить. Кто же этого захочет? Пресбон?
Пресбон в своем безудержном самоутверждении, что ж, вполне вероятно.
Пресбон, единственный из всех беглецов, кто был отобран и упрежден не самой
Лиссой, она и по сей день не может себе простить, что такое допустила. А он
ухватился за эту возможность покинуть Колхиду, дабы дать во всю мощь
развернуться своему необузданному таланту тщеславного лицедейства где-нибудь
еще, например здесь, в блистательном Коринфе, где без него не обходится ни
одно из грандиозных храмовых празднеств, хитрую механику организации которых
он усвоил как никто, придавая им особый блеск вдохновенным и продуманным
рисунком главных ролей, за что ему так благодарен царь Креонт. Ни один из
колхидцев не достиг здесь таких высот почета и славы, как он, Пресбон, сын
служанки и начальника дворцовой стражи в Колхиде, он, который поначалу не
стыдился самой грязной работы - собирал мусор и отбросы с поля после
больших храмовых игр. Вот уж кому пришлось многое выстрадать, прежде чем на
него обратили внимание. Сколько унижений он вытерпел! И как же он должен
ненавидеть всех нас, насмешливых свидетелей своего позора и своих постыдных
кривляний, посредством которых он прокладывал себе дорогу наверх... Как,
должно быть, он ненавидит меня, которая не захотела оценить его по
достоинству. Ничто не остается без последствий, мама, ты и в этом была
права.
Неужели это все-таки Лисса выдала тебе время, день и час нашего
бегства? Да нет, скорее всего, ты сама все угадала. Ведь внимательней тебя,
пожалуй, никто не следил за развитием событий, которые повлекло за собой
появление в Колхиде тех чужеземцев.
При том что начиналось-то все вроде бы очень даже хорошо. И нельзя
сказать, что колхидцам были неприятны эти пришельцы - Ясон в своей шкуре
пантеры и его несколько одичавшие спутники, аргонавты, совсем не грубияны,
просто немного неотесанные, но услужливые и готовые помочь, если нужно, а
еще - любознательные. К тому же было и лестно, что цель их опасного
морского путешествия - оказывается, именно наша Колхида, страна как страна,
не лучше и не хуже других на нашем черноморском побережье. Так что не было
никаких видимых причин не оказать этим мореходам, что высадились на берег
бухты в устье нашей реки Фасис, приема, подобающего гостям. К тому же и Эет,
государь, мой отец, принял Ясона и Теламона сразу по прибытии и на следующий
вечер велел пригласить всех пятьдесят аргонавтов во дворец на торжественную
трапезу, ради которой целому стаду овец пришлось расстаться со своими
овечьими жизнями, и званый этот ужин окончился всеобщим весельем и
братанием.
Разумеется, потом-то многие утверждали, будто сразу почуяли неладное,
но что плохого можно почувствовать в праздничном застолье, шум которого