"Этель Лилиан Войнич. Сними обувь твою" - читать интересную книгу автора

блестевшими глазами, которая поспешила сообщить ему, что с ней "только что
начавшая выезжать" дочь.
На мгновение нижняя губа Генри упрямо выпятилась, и его лицо стало
некрасивым. Неужели он ждал девять недель только для того, чтобы ему
предложили дочь этой накрашенной Иезавели? Девчонку, наверное, с начала
сезона безрезультатно таскали по всем балам - иначе откуда такая
назойливость? А теперь ее собираются навязать ему!
Какова бы ни была дочь, мать представляла собой поучительное зрелище.
Когда он только начинал ходить, она, вероятно, была хорошенькой, как
котенок, но кокетливые ужимки и детское сюсюканье теряют прелесть, когда
женщина стареет. И так одеваться в ее возрасте!
Неприятнее всего его поразила фамилия - Карстейрс. Полчаса назад у
ломберного стола он был вынужден резко оборвать какого-то мистера
Карстейрса, который без стеснения пытался навязать ему сомнительное пари.
Разумеется, ее родственник, хотя слишком молод, чтобы быть ее мужем, а для
сына слишком стар. Гнусного вида субъект. Несмотря на уродливый шрам,
пересекающий веко, - красив, но какой-то неприятной красотой. Леди Мерием
может считать его неотесанным провинциалом, но должна же она понимать, что у
него хватит здравого смысла держаться подальше от подобной компании. В
Уорикшире этой парочке нелегко было бы проникнуть в дом ее сестры.
Лондонское общество, кажется, не слишком разборчиво.
Он вежливо прекратил излияния словоохотливой дамы, сославшись на тут же
изобретенное обещание посетить еще один дом, и оглянулся, ища хозяйку, чтобы
попрощаться с ней. В пустом углу одиноко сидела девушка - так же, как час
тому назад. Он уже не раз с мимолетным сочувствием поглядывал на нее. Не то,
чтобы его могло заинтересовать такое хрупкое, безжизненное, бесцветное
создание, но ему показалось странным, что с ней никто не танцует. Бедняжке,
очевидно, суждено просидеть так весь бал.
Но теперь, взглянув на нее, он почувствовал изумление. Однако не
красота привлекла его внимание. Девушка была недурна собой - стройная,
тонкая, с правильными чертами лица и изящно очерченными бровями.
Присмотревшись, можно было заметить в ней своеобразную неяркую прелесть. По
контрасту с бесконечными пышными локонами ему понравились эти мягкие,
пепельные волосы, которые были только чуть темнее ее лица и обрамляли его
словно тень. Но молодой девушке не идут худоба и темные круги под глазами.
Трудно было найти что-нибудь менее похожее на веселую, розовощекую
племенную кобылу, за которой он приехал в Лондон. Собственно говоря, его
заинтересовала лишь ее полная неподвижность. Он никогда не видел, чтобы
человек сидел так неподвижно. "Словно кошка у мышиной норки", - сказал он
себе и посмотрел на нее взглядом опытного охотника, стараясь понять, каким
образом ей удалось стать почти невидимой. Он поглядел еще раз. Да, именно
невидимой. Словно застывший без движения пугливый лесной зверек, который
старается, чтобы его не заметили. Если бы не белое платье, выделявшееся на
темной стене, она слилась бы с окружающим фоном, как лежащий заяц сливается
с бурой землей.
Охваченный любопытством, он ждал, пока наконец она не пошевелилась.
"Какое благородство движений!" - подумал он. Заметив хозяйку дома, он
попросил, чтобы она его представила.
Мисс Беатриса Риверс в ответ на его приглашение сразу встала.
Чувствовалось, что она училась у хорошего танцмейстера и была способной