"Николай Внуков. "Сверре" зовет на помощь (Военно-приключенческая повесть) " - читать интересную книгу автора

держал толстую тетрадь в черном клеенчатом переплете. Агафонов и Кравчук
тоже выглядели растерянными. Они исподлобья смотрели на матросов, набившихся
в помещение, как будто не веря, что вернулись на родное судно.
- Ну что там? - нетерпеливо спросил Сорокин.
- Плохо, - сказал Гришин и положил на стол перед Сорокиным тетрадь в
черной клеенке. - Вот судовой журнал "Сверре". Они там все мертвые, Владимир
Сергеевич...
В кают-компании наступила такая тишина, что стало слышно, как внизу, в
машинном отделении, воет осветительное динамо. Потом кто-то чертыхнулся
шепотом. Сорокин так резко повернулся к старшему помощнику, что стул под ним
взвизгнул.
- Что такое?
- Они умерли, - повторил Гришин. - Все умерли. Капитан, штурман,
матросы. Двадцать два человека.
- Почему?
Гришин не ответил и потянулся к графину с водой. Кто-то налил стакан и
протянул ему. Старший помощник выпил воду двумя большими глотками и вытер
ладонью пот со лба.
Диггенс, прислушивавшийся к словам незнакомого языка, спросил:
- Hvad vad snakker? What does he speak?
- Команда на грузовике мертва, - перевел Сорокин. - Причина не
выяснена.
- Дэм! - произнес норвежец и стал шарить по карманам. Найдя трубку, он
выколотил ее о край стола и снова засунул в карман.
- Рассказывай все толком, - кивнул Сорокин Гришину.
- Ну... мы поднялись на палубу, - начал старший помощник. - Я несколько
раз окликнул: "Эй, на борту!" Никто не ответил. Ни на юте, ни на баке никого
не было. Никаких следов паники или аварийных работ. Ничего... Тогда мы
поднялись в ходовую рубку. Она была освещена, и мы сразу же увидели
капитана. Он лежал между гирокомпасом и рулевой колонкой. Вернее, не лежал,
а полусидел, прислонившись спиной к стойке компаса... Лицо... страшное было
у него лицо. Как будто перед смертью он кричал или задыхался...
Гришин снова провел ладонью по лбу, вытирая пот.
- И глаза у него были открыты. А на губах - пена... вроде как у
эпилептика...
- Мы все так и подались к выходу, - сказал Кравчук. - Лицо у него было,
как у удавленника, - такое темно-красное, с синевой...
- Такие бывают, когда человек умрет от угара, - сказал Агафонов.
- Да, похоже на угар, - подтвердил Гришин. - Мы несколько минут стояли,
не зная, что делать. Потом начали осматривать рубку, чтобы понять, что его
так испугало...
- То не в рубке, то було снаружи, - снова перебил Кравчук. - Вин його
як побачив, так зараз и вмер...
- Кого побачив? - спросил Сорокин.
- А я знаю кого? - сказал матрос. - Но чогось побачив, это хвакт.
- Подожди, не путай, - сказал Гришин. - Об этом потом. Так вот,
осмотрели мы всю рубку. Все уголки. Ничего! Все в полном порядке. Даже
самописец эхолота работал, исправно отбивая нулевую линию и рельеф дна под
килем. Потом принялись за тело. Оно было уже холодное и не гнулось... И на
нем не оказалось ни одного синяка, ни единой ссадины. Сильное, здоровое