"Габриэль Витткоп. Сон разума" - читать интересную книгу автора

с ней произойдет, когда жертвоприношение предстает перед ней в малейших
деталях, застыв, как образ, навеки.
У Ратны безнадежная семья. Старухи с красными от бетеля ртами,
молчаливые страшные отцы, болтливые матроны. Еще у нее есть братья, шалопаи
в джинсах, оба с цветком плюмерии за ухом, с длинными ногтями, с яшмовым
перстнем на мизинце. Гегек и Сукрака самые упрямые из братьев. Они задолжали
торговцу мопедами и настояли на том, чтобы семья приняла решение забрать
Ратну. Предложение увеличить ей жалование было отвергнуто, отправить ее
работать на фабрику они тоже не хотят, им нужна сразу крупная сумма.
Rumah merah, Красный Дом, находится на пути от Сурабайи к Моджокерто,
это ровная дорога, идущая вдоль посадок арахиса. Каменный дом стоит среди
арековых пальм, и большая вывеска кока-колы указывает на то, что это кафе.
Прямо с улицы вход в зал с вестминстерскими часами, с холодильником,
работающим от керосиновой лампы, с ширмами, покрытыми картинками pin-up
girls. Клиентура набирается из рабочих нефтеочистительного завода, бродячих
торговцев, водителей трехколесных такси и в особенности мясников. Даже
полицейские заходят освежиться в это кафе, которое никогда не пустует. У
стойки можно купить жетон, старый жетон нью-йоркской подземки, token,
попавший сюда неведомыми темными путями. Тогда один из негодяев отворяет
заднюю дверь.
Питер ван Хоог выписывает чек "за жемчуг". Его последняя крупная сумма.
Это все. Остаются лишь несколько рупий на жилье и скудную еду. Он прячет в
карман чек, который завтра он отошлет в Макассар. Когда он спросил у них о
цене, они назвали сумму, равную стоимости двух мопедов. Они нарочно удвоили
цифру. Напрасно пытался он торговаться. Они разглядели печаль в его взгляде.
Я не располагаю такой суммой. Подумайте. Бесполезно, я не могу. Ну что ж,
тогда...
Тогда приходится пробираться по коридору вдоль кухонь и прачечных, где
священнодействуют тощие старухи с мерзкими ухмылками. Это не сводницы,
сводниц тут нет, всем делом заправляют мерзавцы.
Это они в конце коридора принимают жетоны и впускают клиента во двор.
Двор разевает драконью пасть, двор из черной лавы, по правую сторону -
отхожие места, по левую - псарня. В глубине, под козырьком - клетки с
решетками, как у хищников. Ряд клеток, в каждой из них дверка для клиентов,
которые сидят на корточках в ожидании своей очереди и курят трубки кретек, а
мерзавцы расхаживают, постукивая себя по ноге рукояткой кнута. Вечером
рыжеватый фонарь бросает жирные отблески на землю, вымощенную лавой. Запах
жареной рыбы, гвоздики, затхлого пота, позора. Брань и стоны, лязг ключей в
замках. В каждой клетке - циновка, рваные тряпичные подушки, ведро.
Заведение не держит мальчиков, только девочек от 10 до 14 лет. Распухшие,
часто лишенные пищи, с потухшим взглядом, они бессильно лежат на циновках.
Каждая принимает в день от шестидесяти до восьмидесяти клиентов, но недолго,
несмотря на то, что они поразительно выносливы.
Легко отстаивать принципы на словах. Осуждать без лицемерия те
жестокости, которые видел и в которых нашел источник тайной и неожиданной
сладости, уже труднее.
Вечер. Она только что дочитала песнь, в которой злой демон Равана
похищает Ситу, когда у входа затормозил мопед. Невнятные приветствия, затем
Гегек, старший, велит Ратне собирать вещи. Ее бьет сильная дрожь. Она
послушно выходит из помещения, а Питер ван Хоог остается наедине с ее