"Габриэль Витткоп. Сон разума" - читать интересную книгу автора

козленка, крестьянин идет быстрым и мерным шагом, избегая задевать нити,
протянутые между деревьями пауком-нефила. Обрывистая с одной стороны,
песчаная впадина поднимается среди зарослей кустов, растущих на
противоположном склоне. Обитатели острова спускаются туда с козленком. По
какому произволу привезли его сюда на лодке, больного от страха и качки, с
глазами, изъеденными мошкой, чтобы он окончил свой краткий век под ножом
мясника, в этой песчаной впадине, принесенный в жертву гигантскому варану?
Все очень быстро. Дрожащий крик, всхлип, рывок. Синеватые глаза, глаза цвета
мыльной воды, козленок лежит в пыли, на шее красный цветок. Его потрошат со
свистом рвущейся ткани, разбрасывают внутренности палкой. На фотографии
будут видны два мясника, расходящиеся в разные стороны, как актеры,
покидающие сцену.
Она надела красный цветок себе на шею, сделала прическу, оделась в
лиловое платье, на пальце у нее колечко, которое ей подарил хозяин. Сидя на
цементных ступеньках, она запрокидывает голову, словно жертва, она улыбается
небу. Ее кожа - золотой шелк, по которому вьется серебряная кайма, световая
нить вдоль ее рук, шеи, плеч. Губы настолько полные, что ей трудно закрыть
рот, он остается приоткрытым, так что виднеются зубы. Она живет настоящим,
не думая о будущем, но боится богов. Два ее старших брата мечтают о японском
мопеде.
Удушливо тянутся часы. Геккон токи испускает заунывный крик. Человек
делает знак: opa! Варан! Ничего не видно. Ничего не слышно. Один и тот же
пучок жухлой травы столетиями отпечатывается на сетчатке, в двух дюймах от
лица. Засада навострилась пылающим лезвием, варан здесь, невидимый и
неслышный. Обоняние сообщает ему обо всем. Он знает все. Он всегда приходит
вовремя.
В бесконечной дали он видит себя, немого, покрытого солью, крылатого.
Он видит себя на дне лиловой бездны. Он видит себя в клубах пара. Его ум
постигает все, если только он не схвачен и не пожран беспощадной ломкой. Да,
у меня были эти деньги, да, у меня была сумма в рупиях, в точности
соответствующая той сумме в долларах, которую требовал мистер Танг за
extraordinary bargain, за этот запас, которого хватило бы надолго, надолго
тому, кто не замечает времени. - Я чрезвычайно сожалею, что вынужден
заставить вас совершить эту поездку, но вы понимаете, что бдительность
властей... (и все это на тайном языке, черными знаками Небесного Цветка). -
But cash. Только наличными.
Не позднее завтрашнего дня - или вчерашнего - он увидит корабль на
якоре в бухте Соро Лианг, спустится и сядет в сампан. Другие вараны приходят
вслед за первым, уходят, возвращаются, сменяют друг друга у козленка,
оголяют кости, хватают кишки, рвут куски мяса. То, что было существом
козленка, изменяется, распадается, меняет форму, как облака на закате,
превращается в существо каждого из варанов. Оно разделено и умножено,
клеточная арабеска, танец молекул. Его душа плывет в темных потоках,
бесформенная, забытый образ самой себя.
Зачатый, выношенный, вскормленный в пурпурной тайне, изверженный в
соленой родильной слизи, облизанный, вспоенный молоком, дышащий, отринутый,
похищенный, унесенный, связанный, зарезанный, выпотрошенный, пожранный.
Таков козленок.
Но есть древний закон:
Существует определенный миг, когда всякая жертва знает в точности, что