"Сергей Юльевич Витте. Царствование Николая Второго (Том 2) " - читать интересную книгу автора

министерство торговли, выделив из министерства финансов, которое было вместе
с тем и министерство торговли, все, что касается торговли и промышленности.
Я решился на последнее и Его Величество изъявил свое согласие. Но тут
явилось некоторое замедление, так как мне нужно было предупредить об этом
моем решении министра финансов Коковцева, представляющего собою пузырь,
наполненный петербургским чиновничьим самолюбием и самообольщением. До того
времени вопрос об управлении торгового мореплавания несколько дней находился
в воздухе, но Великий Князь Александр Михайлович удалился и временно остался
его помощник Рухлов (нынешний министр путей сообщения), который знал, что
должен будет из министерства моего тоже удалиться, так как я не желал иметь
в его лице соглядатая Великого Князя Александра Михайловича.
В первые дни после 17 октября было необходимо решить вопрос о
назначении, вместо генерала Глазова, министра народного просвещения. Это
назначение было особенно важно, так как все учебные заведения министерства
народного просвещения или бастовали или занимались болте политикою нежели
учением. Политика проникла и во все средние, как мужские, так и женские
учебные заведения. Я остановился на члене Государственного Совета и сенатор,
известном юристе-криминалисте, заслуженном профессоре Петербургского
университета Таганцеве, человеке весьма либеральных, но разумных идей,
пользовавшемся большою популярностью в университетском мире, поныне
находящемся в Государственном Совете на хребте или переломе так называемого
центра (Столыпинских угодников) и левых. Я просил его заехать ко мне. Он
приехал, и я ему передал мое предложение занять пост министра народного
просвещения, на что Его Величество изъявил согласие. При этом я ему
советовал взять в товарищи Постникова, декана экономического отделения (ныне
директора) Петербургского политехникума.
Против последнего он не возражал, а относительно поста министра
народного просвещения просил дать подумать сутки, причем он мне заявил, что
он чувствует себя несколько больным нервами.
Кто в это время не был болен нервами? И я тоже был совсем болен,
особливо после поездки в Америку.
У меня также был Постников, я его предупредил о предположении
предложить ему пост товарища министра народного просвещения и просил его
повидаться с Таганцевым. На другой день они {59} оба пришли и произошло
следующее. Таганцев, очень взволнованный, заявил мне, что он не чувствует
себя в силах принять мое предложение, я его начал уговаривать и это
продолжалось несколько минут. Он схватил себя за голову и, с криком "не
могу, не могу", убежал из моего кабинета; я вышел за ним, но его уже не
было, он схватил пальто и шапку и убежал. Постников мне говорил, что он его
тоже пробовал уговаривать, но не смог. По-видимому, в то время, перспектива
получить бомбу или пулю никого не прельщала быть министром.
Затем я решил, ранее чем решать дальнейшие вопросы о министерстве,
призвать общественных деятелей, которым можно было бы предложить войти в
министерство. Я остановился на Шипове (известном земском деятеле, затем
бывшем членом Государственного Совета от Московского земства), полагая
предложить ему пост государственного контролера, Гучкове (нынешнем лидере
октябристов в Государственной Думе, а до 17 октября шедшем вместе с кадетами
Милюковым, Маклаковым, Герценштейном и пр.), полагая предложить ему пост
министра торговли, князе Трубецком (профессоре Московского университета,
тогда профессоре Киевского университета, затем члене Государственного