"Карл Витакер. Полночные размышления семейного терапевта " - читать интересную книгу автора

извинился и пошел в кабинет Джона, прервал его работу с пациентом и потащил
ко мне, по дороге рассказывая о своих страхах. Он, лишь кинув взгляд на
пациента, произнес: "Знаете, я могу вас понять. Бывает, мне тоже хочется
убить Карла". И вышел.
Даже сегодня мне трудно оценить, как сильно поведение Джона помогало
мне той парадоксальностью, которую намного лучше понимают в наши дни. Это
заставило меня организовывать день так, чтобы мы могли работать с пациентами
вместе с ним и, делясь нашими переживаниями, вместе думать о психотерапии.
Позднее я открыл еще одну вещь, возможно, более ценную: ко-терапия дает
свободную возможность отойти в сторону и понаблюдать, что происходит,
позволяет погрузиться в события, не боясь, что что-то случится - с тобою и с
пациентом. Я тогда еще не понимал третьего ценного качества ко-терапии:
такой союз учит выражать словами эмоциональные переживания, приобретающие
объективность, когда ты делишься ими с другими.
Как раньше я выбрал сверстников в колледже, чтобы они стали моими
ко-терапевтами, так и сейчас я нашел профессионального сверстника. Мы с
доктором Воркентином очень сблизились, обсуждая нашу работу. Общие заботы о
детях (пациентах) соединяли нас с ним в некоем профессиональном браке.
Жизнь в Окридже давала опыт роста нашей семье. Первый раз мы с Мюриэл
ощущали себя взрослыми людьми с двумя детьми, без родительской опеки,
находились в окружении таинственного мира прослушивающихся телефонов, семи
видов охраны, ЦРУ, ФБР, секретных служб, телохранителей, полиции и еще
неведомо чего. К самой психологической и эмоциональной атмосфере нам нужно
было еще приспособиться.
Когда окончилась война, перед нашей семьей встал большой вопрос: "Куда
податься теперь?" Надо было заново устраивать жизнь. Произошел мой первый
разрыв со сверстником. Покидая Луисвилль, я как бы прощался со своими
четвертыми родителями. А прощание с шефом из Окриджа, который собирался
возглавить частную, на семь человек, клинику в Миннеаполисе, было решением
иного рода. Понадобилась моя жесткость, чтобы сказать ему, что я не хочу
становиться его подчиненным. Я был бы рад поехать в Миннеаполис с ним, чтобы
на равных управлять клиникой, хотя ему было пятьдесят, а мне тридцать три.
Но я не хотел бы стать просто одним из персонала. Так мы и расстались, я
тосковал, а затем один (с семьей) поехал в Атланту.
Переезд в Атланту: терапия и студенты
В Атланту меня пригласил декан медицинского факультета (врач
гуманистического направления) университета в Эмори - с тем, чтобы после года
работы я возглавил там психиатрическое отделение. Меня брали потому, что я
был молод, доступен, а также потому, что показал им кинофильм про
вышеупомянутую технику кормления из бутылочки. Затем прежний декан сменился,
раньше, чем я туда переехал, а новый также нанял меня. И хотя он был слишком
мягким человеком и никудышним администратором, я продолжал настаивать на
своих требованиях: буду преподавать студентам лишь при условии, что каждый
из них будет два года участвовать в групповой терапии. А на втором году,
кроме терапии, те же студенты начнут заниматься с пациентом, но под
наблюдением другого инструктора. Декан оказался в трудном положении -
психиатров не хватало - и согласился, а я целых десять лет продолжал вести
ту же политику: каждый студент-медик обязательно проходит терапию.
На самом деле институт пошел мне навстречу. Раньше там не было курса
психиатрии, и резкий переход к ситуации, когда каждый студент 400 часов