"Норверт Винер. Искуситель (Роман) [H]" - читать интересную книгу автора

Оказалось, что у Каммингса можно многое почерпнуть, и все почерпнутое я
бережно хранил в памяти, рассчитывая использовать в будущем. Раньше я
принимал патент за чистую монету, то есть за способ поощрить изобретателя,
предоставив временную монополию на плод его разума. Теперь я стал
понимать, что дело обстоит куда сложнее. В своей наивности я рассматривал
выдачу патента как гарантию ценных прав на существенные особенности
изобретения. Теперь я узнал, что абсолютно законный патент может гроша
ломаного не стоить, что представляемые патентом права больше зависят от
квалификации юриста, который его формулировал, чем от достоинств самого
изобретения.
Сердце изобретения - патентная формула, и ее пункты надо составлять с
величайшей точностью; точность эта, казалось мне, зависит не столько от
принципов истины и рационализма, сколько от комплекса правовых
условностей. Ценность изобретения имеет крайне мало общего с подлинной его
сущностью. Мне вдолбили, что слишком узкая формула не предоставляет
изобретателю мало-мальски существенных прав, тогда как формулу слишком
широкую почти наверняка забракует патентная экспертиза. Нежелателен
чересчур добросовестный охват сути изобретения: создается видимость, будто
сформулирован закон природы, а законы природы не подлежат патентованию;
зато вполне патентоспособно остроумное усовершенствование, если его можно
соотнести с каким-то ремеслом.

Только через две недели удалось мне выбраться к Диего в Ист-Брайэм.
По адресу, указанному Диего, я обнаружил особняк, достаточно
вместительный, но не столь ухоженный, как обиталище ректора и прочих
именитых лиц колледжа. Оказывается, там находилась местная гостиница, где
жили многие холостые преподаватели. Диего ждал меня у дверей. Позади него
стояла какая-то матрона, на вид добродушная и хлопотливая.
- Здравствуй, Грегори! - окликнул меня Диего.- Добро пожаловать в наши
академические пенаты! Миссис Гендерсон, это Грегори Джеймс, друг моих
суровых студенческих лет в Цюрихе. А это миссис Гендерсон, добрый дух
гостиницы. Она создает нам условия много более сносные, чем мы,
неблагодарные, заслуживаем. Пойдем же, я покажу тебе твои апартаменты.
Диего занимал номер на третьем этаже. В спальне - старинная
комфортабельная кровать на четырех столбах, с ситцевым пологом. В гостиной
- веселенькие светлые обои, два удобных мягких кресла и большой книжный
шкаф с технической литературой, романами и сборниками стихов. Вместо
письменного стола у окна - большой квадратный стол, а на нем - куча бумаг,
разбросанных в беспорядке и в то же время не без какой-то упорядоченности.
Природная небрежность Диего явно сталкивалась здесь с совершенно иным
характером миссис Гендерсон. Очевидно, добрая душа каждое утро бралась за
сизифов труд - наводила порядок на столе у Диего.
- Да, я здесь очень недурно устроился, - сказал Диего, - с удовольствием
преподаю. В свободные часы занимаюсь научной работой. Да вот, кстати, я
приготовил для тебя оттиски.
Оттиски я сунул в портфель, чтобы просмотреть позднее. Очевидно, в них
трактовались различные вопросы, связанные с математикой теории контуров, -
темой, по которой в то время мало появлялось работ. Впоследствии,
ознакомясь на досуге, я обнаружил, что это - достойные научные труды. Там
не нашлось ни одной идеи, которая была бы бесспорно нова или бесспорно