"Анастасия Вихарева. Черная книга колдуна ("Семиречье" #1) " - читать интересную книгу автора

Видимо, от тяжелой дороги устали все. Или всем уже было все равно,
услышат их, не услышат, и что с ними будет. Люди как-то сразу оживились,
посматривая через плечо, кто с надеждой, кто со страхом. Кто-то пересилил
себя и зашагал бодрее.
- Дык че?! И отдают! - рассмеялись за три ряда впереди, не
обернувшись. - И приписываются к крепости под княженьку ихнего. Раньше вся
земля наша была, где хотел, там и селился, а теперь уже и не наша, под
боярами да церквями. Бабам черненьких да рыженьких рожать уже не в
диковинку!
- А нас не спрашивают! - вскинулась женщина, хмуро глянув исподлобья.
- Подожди миленькая, я тебе орудие их на блюде поднесу, если до Бога
достану! - с болезненным сочувствием бросил женщине через плечо мужчина,
который шел перед Кириллом.
- Это ж каким окаянным гадом надо быть, чтобы свое же дите на петле
подвесить да псом назвать?! - покачал головой еще один.
- Эка невидаль! - усмехнулся сквозь зубы грамотный балагур, ядовито
посматривая на охранников, которые закусывали на ходу хлебом и вареными
яйцами, доставая из сумы на седлах. - Спаситель ихний племяша, Иоанна
Марка - четырнадцать пацаненку не исполнилось, - брал с собой в постель,
верша по ночам таинства. И то его, а то Марию Магдалину. Лобзал его как бабу
принародно, а тот не противился, припадал на грудь без стеснения. И
преподносят свету белому, как великое деяние! А вы говорите, псом
называют... Да нешто под шилом кто думает?!
- Тьфу! Срамота! - передернулся один из стариков, плюнув под ноги. - Да
куда он его, в отхожее место?!
- Народ мудростью не обижен: поп - заднее место и есть. Попа Дьявола! -
снова усмехнулись впереди. - Туды и имеют, а дьякон - начало попы Дьявола.
Во, куды метят!
- А попадья - попа попы Дьявола, - усмехнулся парень, который шел
рядом.
На последнее высказывание заулыбались. Обстановка разрядилась, дальше
пошли веселее. Значит, к разговору прислушивались.
- Че, прямо так и лобзались? Как мужик с бабой? - заинтересовались
впереди с изумлением. - И прямо в постель брал?!
- Лобзались-то они все, это у них в порядке вещей, - подтвердил
балагур, смачно отхаркнув и сплюнув. - Святым они его называют, святое
лобзание любви. Вместо приветствия. Так Иуда поцеловал Иисуса в уста, когда
брали его. И когда сидел он у Симона со своею бандою, в упрек поставил, мол,
не дал ты мне целования, слезами не оттер и маслом ноги не смазал. Сам-то он
плотник, да видно руки не из того места выросли, на язык да на темные дела
проворнее оказался. От отца отказался, пусть не родной, но кормил, поил.
- А чей же он? - из передних рядов вышел мужчина лет сорока, пропуская
людей вперед и пристраиваясь к балагуру с повышенным интересом.
- Зачат Духом Святым, - усмехнулся балагур. - Непорочно!
- А как? Без мужа родить - это самый порок и есть! - не поверил
мужчина. - А при муже - дело богоугодное! Жинку не забавы ради берут!
- Ну, где ж это видано, чтобы мыслью или чертом дите зачиналось?! -
рассмеялся балагур. - Матушка его с сестрою жила у дяди при монастыре.
Священники у них часто руки на людей налагали, закрывая в темницу - это у
них вместо наказания было, а после отпускали. Не станет же первосвященник на