"Фрида Абрамовна Вигдорова. Судилище" - читать интересную книгу автора

меня, что перед ним как поэтом-переводчиком большое будущее. Это не только
моё мнение. Бюро секции переводчиков, узнав о том, что издательство
расторгло с Бродским заключённые с ним договоры, приняло единодушное решение
ходатайствовать перед директором издательства о привлечении Бродского к
работе, о восстановлении с ним договорных отношений.
Мне доподлинно известно, что такого же мнения придерживаются
крупннейшие авторитеты в области поэтического перевода: Маршак и Чуковский,
которые...
Судья: Говорите только о себе!
Эткинд: Бродскому нужно предоставить возможность работать как
поэту-переводчику. Вдали от большого города, где нет ни нужных книг, ни
литературной среды, это очень трудно, почти невозможно. Повторяю, на этом
пути, по моему глубокому убеждению, его ждёт большое будущее. Должен
сказать, что я очень удивился, увидев объявление: "Суд над тунеядцем
Бродским".
Судья: Вы же знали это сочетание.
Эткинд: Знал. Но никогда не думал, что такое сочетание будет принято
судом. При стихотворной технике Бродского ему ничего не мешало бы халтурить,
он мог бы переводить сотни строк, если бы он работал легко, облегчённо. Тот
факт, что он зарабатывал мало денег, не означает, что он не трудолюбив.
Судья: А почему он не состоит ни в каком коллективе?
Эткинд: Он бывал на наших переводческих семинарах...
Судья: Ну, семинары...
Эткинд: Он входит в этот семинар в том смысле...
Судья: А если без смысла? (Смех в зале). То есть я хочу спросить:
почему он не входил ни в какое объединение?
Эткинд: У нас нет членства, поэтому я не могу сказать "входил". Но он
ходил к нам, читал свои переводы.
Судья (Эткинду): Были ли у вас недоразумения в работе, в вашей личной
жизни?
Эткинд (с удивлением): Нет. Впрочем, я уже два дня не был в Институте.
Может быть, там что-нибудь и произошло.
(Вопрос аудитории и, по-видимому, свидетелю остался непонятным).
Судья: Почему вы, говоря о познаниях Бродского, напирали на иностранную
литературу? А почему вы не говорите про нашу, отечественную литературу?
Эткинд: Я говорил с ним как с переводчиком и поэтому интересовался его
познаниями в области американской, английской, польской литературы. Они
велики, разнообразны и не поверхностны.
Смирнов (свидетель обвинения, начальник Дома Обороны): Я лично с
Бродским не знаком, но хочу сказать, что если бы все граждане относились к
накоплению материальных ценностей, как Бродский, нам бы коммунизм долго не
построить. Разум - оружие опасное для его владельца. Все говорили, что он -
умный и чуть ли не гениальный. Но никто не сказал, каков он человек. Выросши
в интеллигентной семье, он имеет только семилетнее образование. Вот тут
пусть присутствующие скажут, хотели бы они сына, который имеет только
семилетку? В армию он не пошёл, потому что был единственным кормильцем
семьи. А какой же он кормилец? Тут говорят - талантливый переводчик, а
почему никто не говорит, что у него много путаницы в голове? И антисоветские
строчки?
Бродский: Это неправда.