"Евгений Серафимович Велтистов. Ноктюрн пустоты" - читать интересную книгу автора

зевоту даже у судьи. Рядом с ним на скамье подсудимых сидел собранный
молодой человек с седеющими висками - один из директоров "Петролеума".
Я снимал свидетелей. Простым людям Италии было что сказать: многие и
теперь были в бинтах и с повязками.
Но когда привезли Джино, я взял средний, а позже общий план. Я видел
Джино вчера и знал, что нельзя показывать его крупно без маски, иначе
испортишь будущее.
На скамью свидетелей сел старичок с румяным сморщенным лицом и в
очках с одним темным стеклом. Джино на все вопросы отвечал кратко,
разумно, и я записал все его ответы. Позже наложил хриплый голос на старые
кадры с гипсовой маской и включил их в судебный репортаж.
- Джино, дружище, - говорил я с ним накануне этого дня в больнице, -
ты-то хоть понимаешь, как будешь жить дальше?
- Я понимаю, я сирота. - Маленький, краснолицый, полуслепой карлик
смотрел на меня живым глазом.
- А как именно?
- Мистер Бари, у меня несколько приглашений. Пока не знаю, у кого я
буду жить.
Я сел на койку, обнял Джино за плечи.
- Ну а как цикада?
Он мгновенно расцвел и превратился в прежнего симпатичного Джино.
- Цикада? Она поет. Знаете, мистер Бари, какая она маленькая... А
поет!
В конце судебного процесса, после выпуска "Телекатастрофы", его
усыновил телеграммой коммерсант из Канады.
Телеграмма была дана из Мексики. Я навел справки об опекуне и узнал,
что он одинокий состоятельный человек.
Через несколько дней объявилась нанятая будущим отцом няня.
Я проводил ее и Джино в аэропорт.
- Я всегда буду помнить вас, мистер Бари. - Джино бросился мне на
шею.
Вот и все. Репортаж окончен, господа! Подсудимым воздали по заслугам.
Джино никогда не узнает, что король "Телекатастрофы" исчез с
горизонта.
Исчез из-за раненого мальчика.
Из-за "паршивого мальчишки".
Из-за него.
Но зачем ему знать?
Рано утром зазвонил телефон, и трубка голосом Бака спросила:
- Это Бари?
- Да, он.
- Говорит Бак.
Я задержал дыхание, не хотел с ним контактировать и оказался прав.
- Бари, вы слышите меня? Вы уволены, Бари, за несоблюдение контракта.
Я бросил трубку на рычаг.
Все! Хватит с меня, Бак! Кончено с катастрофами!
А в ушах звенело баковское выражение: "Жизнь хорошая штука, только
очень дорогая..."