"Евгений Серафимович Велтистов. Ноктюрн пустоты" - читать интересную книгу авторапоследнее путешествие, потому что им объявили о "бане". А "баня" - значит,
газовая камера... Бомба, попавшая в вагон, оставила Жолио в живых. - Я очень люблю эту бомбу, - шутил дед. И я полюбил ту самую бомбу, потому что если бы ее не было, дед навсегда ушел бы в "баню", а это значит, что ни отца, ни меня не существовало бы. Когда он скончался, мне было тринадцать лет. В завещании дед просил похоронить его прах в Терезине. Мы с отцом исполнили его волю. Помню, что в Терезине многое поразило меня. Прежде всего - толстые крепостные стены и ров средневекового города. Если вообразить при этом автоматчиков и овчарок, то лучшей тюрьмы не придумаешь. Концлагерь без колючей проволоки. Меня удивило, что город жив, город населен людьми. Вот площадь перед ратушей, где маленький Жолио и его товарищи качались на качелях. По брусчатке мостовой катят не похоронные дроги, а автобусы и автомобили, под старыми тополями на скамейках сидят не молодые старички и старушки, а влюбленные. Неужели они забыли, что здесь часами висел в воздухе горький детский смех? Где же тот дом, в котором жили Жолио и его родители, пустая комната, откуда увели его на вокзал? Я заглянул в окно первого попавшегося дома и в ужасе отпрянул: за розовыми занавесками двигались тени. Честное слово, двигались!.. Живые тени! А мне-то казалось, что здесь со всех сторон - из каждого угла, из полутьмы подъездов - смотрят худые, сморщенные, совсем будто птичьи человеческие лица с удивленно-детскими глазами. Я ошибся. Долго бродил по узким улицам под моросящим дождем, пока не испытывал чувство острого стыда за людей, которые заняли квартиры, не догадались устроить здесь город-музей. Утром состоялось захоронение праха деда Жолио. Отец опустил в землю урну, ее прикрыли плитой с именем покойного и датами рождения и смерти. Рядом с могилой деда простиралось огромное, во всю долину, кладбище. Ряды одинаковых плит. На некоторых стояли имя и дата смерти. На большинстве - номер. Когда освободили Терезин, здесь нашли забытый фашистами прах жертв: аккуратные коробки с пеплом. На каждой проставлен номер, пол покойного и одна дата. Больше ничего. Фашисты наводили в мире свой порядок. Я долго думал, в чем заключается смысл фашистского порядка на земле: номер, пол, дата... Дед лежал спокойно рядом с отцом и матерью. Никто не знал только, какие у них номера. Глава восьмая "А ведь я все тебе рассказал, Бак, когда вернулся... - вспоминал я, снимая судебный процесс над Луиджи и его компаньонами. - Я тебя заранее предупреждал, а ты не послушался, не запомнил". Процесс был скучный, с предсказанным результатом, но я работал охотно - ради Джино. Испуганный, заикающийся Луиджи охотно давал показания, вызывающие |
|
|