"Иммануил Великовский. Человечество в амнезии " - читать интересную книгу автора

Рок настигает их извне, и их характеры не имеют к нему никакого отношения.
Гибель происходит чаще всего "в момент одного обращения солнца или только
слегка переходит за эту границу" (1449Ь 13) - такова, по словам Аристотеля,
продолжительность драматического действия в трагедии. (Очень примечательно,
что Аристотель связывает ее с Солнцем: он мог сказать просто "примерно в
течение дня", вообще не упоминая о небесном теле). Аристотелевская концепция
идеальной трагедии воплощает эти и - как мы далее увидим - другие черты
космического катаклизма. Он выводит.за пределы трагедии такие понятия, как
вина или наказание.."Таковы правила, которым должен следовать поэт" (1454Ь
15), - говорит Аристотель, Интересно знать, не подвергся ли сам Аристотель
тем обвинениям, которые Глав-коя выдвинул против некоторых критиков и
которые Аристотель решительно поддерживал: "Противоположно поступают люди,
которые, по словам Главкона, заранее делают некоторые безосновательные
распоряжения и, сами постановив приговор, выводят заключения, и если это
противоречит их мнению, порицают поэта, как будто он сказал то, что им
кажется" (1461Ь 1-3).
Аристотель сам указывает на то, как богата и разнообразна была
греческая трагедия и как много несоответстч вий между тем, что он хотел, и
тем, что в действительности происходило на театральной сцене. В большинстве
своем трагедия просто не вмещалась в ту форму, которую он стремился ей
навязать. "Поэтика" полна намеков на авторов,творивших за век или два до
Аристотеля и не писавших так, как ему бы хотелось. Аристотель сам время от
времени "ставит в вину, если это не совпадает с его собственными
фантазиями". ("Царь Эдип" Софокла был, кажется, любимой трагедией
Аристотеля, одной из немногих, которую он не критиковал). Аристотель очень
узок в своих правилах, и он исключает многое из того, что было сделано до
его эпохи, а также и в последующее время. Например, Антигона была слишком
добродетельна, чтобы получить одобрение Аристотеля. С другой стороны,
Клитемнестра, которая была реальным "протагонистом" "Агамемнона" Эсхила и
которая также появлялась и в других пьесах, была, вероятно, не слишком
добродетельной для целей Аристотеля. И часто отмечалось, что критерии
Аристотеля исключили бы такие более поздние трагедии, как "Ричард III" или
"Макбет", в которых центральные герои являются злодеями. Возможно,
существует значительное количество людей, которые в своих воззрениях на
трагедию ближе к Аристотелю, чем это было бы, если бы он вообще не жил на
свете. Но очень немногие в целом принимают его доводы, поскольку это
означало бы, что многие великолепные трагедии следовало бы признать
недостойными.
Все отличительные особенности аристотелевской теории трагедии были ему
близки по причинам, которые он не сознавал, т. е. потому, что все они так
или иначе имели отношение к межпланетным столкновениям. Жертвы планетарных
катастроф обычны, "подобны каждому из нас", не являются воплощением
добродетели или порока. И по этой причине они не могут быть все достойными
или все недостойными такой участи, потому что в планетарных катастрофах
гибнут и достойные и недостойные; все они равно беззащитны. Более того,
судьба жертв никак не связана с какой-нибудь трагической виной,
проистекающей из их характеров: их судьба "незаслуженна" и настигает их
"внезапно". Для большинства людей весть о приближении планетарного божества
и гибельное столкновение миров во времени совпадали, и их трагические судьбы
завершались в период "одного оборота солнца". Весть и гибель приходили