"Василий Величко. Кавказ " - читать интересную книгу автора

В связи с этим признаком следует отметить, что ни одно из соседних с
Закавказьем государств до начала XIX столетия не имело возможности прочно
водвориться в этом крае. Правда, объяснения этому следует искать не только в
местных причинах, но и в характере и политических изъянах государств и
племен, посягавших на данный край; тем не менее, местные особенности имели
значение преобладающее, как это показывает даже история края со времени
присоединения его к России и чрезвычайно тугая ассимиляция местных племен с
государственной народностью.
Из всех следов, оставленных в Закавказье его соседями, наиболее
наглядным и даже довольно глубоким является отпечаток персидского строя ,
или, вернее нестроения. Ханства восточного Закавказья, образовавшиеся путем
измены правителей обязанностям перед далекой центральной персидской властью,
юридически считались персидскими провинциями, а на деле были независимыми
деспотическими владениями, уменьшенными копиями с персидских образцов.
Причины тому были отчасти расовые, так как большинство повелителей в этих
владениях были более или менее персиянами по происхождению; частью же влияли
тут недостатки персидской государственной организации и, между прочим,
широко практиковавшаяся наследственность административных должностей.
Ясно, что в гористых местностях, обладающих всеми естественными данными
для вооруженного обособления, этот обычай не мог не усиливать именно
феодального склада жизни, и без того вызывавшегося местными условиями;
несомненно, что одним из факторов феодализма является также расовая разница
между повелителями и их подданными, - а этот фактор периодически насаждался
при каждом подъеме персидского воздействия на Закавказье. В частности,
собственная Грузия (тифлисская и часть Елизаветпольской губернии) сильно
испытала на себе персидское влияние, а Имеретия и другие
западно-картвельские владения - влияние турецкое, менее интенсивное, но в
итоге однородное по последствиям. Политические изъяны административный,
духовный и бытовой склад обоих этих соседей, на почве различных местных
условий отразились, однако, на пестром Закавказье, несомненно,
объединяющими, нивелирующими чертами, преимущественно отрицательного
характера.
В обоих восточных деспотических государствах, Турции и Персии, династии
не очень долговечны, и власть их, подобно горным речкам, подвержена резким
колебаниям; бюрократической системы, обеспечивающей устойчивость
политических направлений, интересов народного благополучия, прав и
спокойствия, - налицо не было; все основывалось на подкупе, лести, силе и
гаремных интригах, т.е. на скверных случайностях. Государственные доходы,
отдававшиеся на откуп, своими колебаниями влияли на политическую
неустойчивость и на народные настроения.
Вчерашний мятежный феодал, хищный администратор, разбойник или
предатель, вместо заслуженной кары, мог в один миг снискать почести и
власть, ублаготворив азиатского повелителя красивой женщиной, конем,
драгоценностями или просто искусной лестью.
Глубочайший, всесторонне охватывающий жизнь материализм был руководящим
началом, исключающим всякую принципиальность в европейском смысле этого
слова; гаремные интриги и вообще чувственно-восточная психология играли
преобладающую роль даже в местностях, озаренных светом христианства. Даже в
Грузии, в течение многих веков боровшейся за свою веру и племенную
самобытность, христианство, в силу указанных выше могущественных причин,