"Макс Вебер. Образ общества" - читать интересную книгу автора

эйфория, свойственная всем видам сублимированного религиозного экстаза. Все
они, от благоговейного умиления до чувства непосредственной общности с
Богом, склонны к излучению безобъектного аскетизма любви. Поэтому глубина и
спокойствие блаженного состояния всех героев акосмической доброты во всех
религиях спасения всегда соединялись с полным сострадания знанием о
природном несовершенстве, как собственном, так и человеческой сущности
вообще. При этом психологическая окраска, а также рационально-этическое
толкование внутреннего состояния могли быть, конечно, в остальном самыми
различными Однако всегда его этическое требование шло в направлении
всеобщего братства, преступающего все границы социальных объединений, часто
и границы собственного религиозного союза И это чувство религиозного
братства - чем последовательнее проводились его принципы, тем сильнее -
всегда сталкивалось с порядками и ценностями мирской жизни. Чем больше
мирская жизнь, в свою очередь, рационализировалась и сублимировалась в
соответствии со своими закономерностями, тем непримиримее - что здесь важнее
всего - становилось это расхождение. Особенно ярко оно проявилось в сфере
экономики. Всякое самобытное магическое или мистагогическое5 влияние 13
духов и богов в интересах отдельных людей сводилось наряду с обещанием
долгой жизни, здоровья, почета и продолжения рода, а также лучшей участи в
потустороннем мире, к богатству как само собой разумеющейся цели, все это мы
встречаем в элевсинских мистериях6, в финикийской, ведийской религиях, в
народной религии Китая, в древнем иудаизме и исламе, в обещаниях
благочестивым индуистским и буддийским мирянам Напротив, сублимированная
религия спасения, с одной стороны, и рациональное хозяйство - с другой, все
более противостояли друг другу. Рациональное хозяйство является деловым
предприятием. Оно ориентируется на выраженные в деньгах цены, которые
складываются в ходе столкновения интересов людей на рынке Без денежной
оценки, следовательно, без такой борьбы невозможна никакая калькуляция
Деньги - самое абстрактное и "безличное" из всего того, что существует в
жизни людей Поэтому чем больше космос современного капиталистического
хозяйства следовал своим имманентным закономерностям, тем невозможнее
оказывалась какая бы то ни было мыслимая связь с этикой религиозного
братства И она становилась все более невозможной, чем рациональнее и тем
самым безличнее становился мир капиталистического хозяйства. Ибо если еще
можно было этически регулировать личные отношения между господином и рабом
именно потому, что эти отношения были личными, то отношения между
меняющимися владельцами ипотек и неизвестными им, также меняющимися
должниками ипотечного банка7, между которыми нет никакой личной связи,
регулировать было уже невозможно - во всяком случае в таком же смысле и с
теми же результатами. Если все-таки попытки такого рода делались, то
последствия их были подобны тем, которые мы видим в Китае они служили
препятствием развитию формальной рациональности. Здесь формальная и
материальная рациональности конфликтовали. Поэтому именно религии спасения
(хотя в них и существовала, как мы видели, тенденция к своеобразной
безличной любви в виде неприятия мира) с глубоким недоверием следили за
развитием экономических сил, также безличных, хотя и в ином смысле, но
именно потому специфически враждебных отношениям религиозного братства. Их
отношение к предпринимательской деятельности долгое время характеризовало
католическое "Deo placere non potest8", и при всей рациональности методики
спасения приверженность деньгам и материальным благам вызывала у них