"Дэвид Вебер. Испытание адом ("Хонор Харрингтон" #8)" - читать интересную книгу автора

решению, - сказал Букато. - Надеюсь, вы простите меня, если я скажу, что мне
оно кажется недостаточно мотивированным.
- Недостаточно мотивированным... - хмыкнула МакКвин. - Ну что ж,
определение, по-моему, подходящее. И, в результате, как минимум некоторые из
манти очень постараются отомстить. Но решение было принято Комитетом ОИ.
Должна признать, о пропагандистском воздействии на штатских и нейтралов КОИ
способен судить более компетентно, чем мы, офицеры флота.
Эстер говорила убедительно и серьезно, однако скептический изгиб ее губ
совершенно не соответствовал словам, и собеседник неожиданно для себя
расслышал в голосе глубоко спрятанную издевательскую усмешку. Никакая запись
не обнаружила бы даже в интонациях гражданки Секретаря ничего крамольного, и
тем не менее она нашла способ выразить свое истинное отношение к этой
истории.
"Впрочем, - подумал Иван, - кое-какой смысл в фальсификации казни
Харрингтон все же есть. По крайней мере теперь нам не придется публично
признавать, что - сколько их там было? тридцать? всего тридцать! -
безоружных пленных ухитрились сами, без чьей-либо помощи, уничтожить
линейный крейсер с экипажем в две с лишним тысячи человек! Одному богу
известно, как сказалось бы такое известие на нашем боевом духе, пусть даже
корабль принадлежал ГБ! А что уж говорить после такого о репутации
Госбезопасности? Смех один, таким не бунтовщиков подавлять, даже самых
плохоньких, а... И потом, повесили мы ее, не повесили - Харрингтон все равно
погибла. Вернуть ее к жизни мы не в силах, так почему бы не попробовать
извлечь из ее смерти хоть какую-то выгоду? Если, конечно, получится".
Выбросив из головы непрошеные мысли, он снова посмотрел на свою
начальницу, пытаясь угадать, что кроется за ее зелеными глазами. Разумеется,
репутация МакКвин была ему прекрасно известна. Как и всему флоту. Однако с
ее пресловутыми политическими амбициями ему до сих пор сталкиваться почти не
приходилось, а вот для флота ей удалось за четыре месяца работы в должности
Секретаря сделать гораздо больше, чем Кляйну за четыре с лишним года. Как
профессиональный военный Букато восхищался этим и высоко ставил ее заслуги,
однако сейчас он отчетливо понимал, что находится на распутье и на карту
будет поставлена не только его карьера. Она не случайно показалась сегодня
из своей раковины, это действительно была проверка. Встав на ее сторону,
поддержав ее в тайных замыслах, он рисковал... нарваться на крупные
неприятности. Очень крупные, возможно даже фатальные. И все же...
- Я понял, мэм, - сказал адмирал и увидел, как глаза собеседницы
блеснули.
В первый раз вместо уставного обращения "гражданка Секретарь" он
использовал старорежимное "мэм". С юридической точки зрения придраться было
не к чему, она имела на это право как член Комитета общественного спасения.
Однако в данном контексте слово, которое со времени смерти Гарриса старались
не употреблять, могло означать лишь одно.
Он понял ее верно.
- Я рада, Иван, - сказала она после недолгого молчания, впервые
обратившись к нему по имени, и снова увидела в его глазах понимание.
Первый шаг в их замысловатом танце был сделан: ни он, ни она не могли
знать, куда это их заведет, но, так или иначе, первый шаг - всегда самый
важный. Однако теперь, достигнув взаимопонимания, следовало позаботиться о
страховке и, имея в виду подслушивающие устройства, аккуратно прикрыть